Его прощальный поклон. Круг красной лампы

В письме Холмсу я сообщил, как быстро и уверенно я подбираюсь к сути вопроса. В ответ он прислал телеграмму с просьбой дать описание левого уха доктора Шлезингера. У Холмса довольно странное чувство юмора, иногда даже обидное, поэтому я не стал обращать внимания на эту неуместную шутку… К тому же послание его я получил уже в Монпелье, куда направился в поисках Мари, горничной.

Я легко разыскал бывшую служанку и узнал все, что ей известно. Она была искренне преданна своей хозяйке и оставила ее лишь потому, что поняла, что оставляет ее в надежных руках. Скорая свадьба делала их разлуку неизбежной. Хозяйка, с горечью в голосе призналась она, во время их пребывания в Бадене действительно проявляла некоторую раздражительность по отношению к ней, даже один раз устроила ей настоящий допрос, как будто сомневалась в ее честности, чем сделала расставание более легким, чем оно было бы в противном случае. Леди Фрэнсис выдала ей пятьдесят фунтов в качестве свадебного подарка. Человек, ставший причиной отъезда ее хозяйки из Лозанны, Мари, как и мне, показался очень подозрительным. Своими собственными глазами она видела, как он на глазах у всех схватил ее за руку во время прогулки у озера. Это был жуткий, грубый человек. Она не сомневалась, что леди Фрэнсис именно из-за страха перед этим человеком приняла предложение Шлезингеров проводить ее до Лондона. С Мари она об этом никогда не разговаривала, но множество мелких признаков убедили горничную, что хозяйка ее живет в постоянном напряженном ожидании чего-то недоброго. До сих пор разговор наш развивался спокойно, но тут она неожиданно вскочила со стула, и лицо ее исказилось от удивления и страха.

– Смотрите! – вскричала она. – Этот злодей все еще преследует нас! Это тот самый человек, о котором я вам рассказываю.

Через открытое окно гостиной я увидел необычайно рослого смуглого мужчину с жесткой черной бородой, который переходил улицу, внимательно рассматривая номера домов. Было очевидно, что, как и я, он искал горничную. Поддавшись внутреннему порыву, я выскочил во двор и окликнул его.

– Вы англичанин? – спросил я.

– Ну, допустим, – неприветливо ответил он, угрожающе нахмурив брови.

– Могу я спросить, как вас зовут?

– Нет, не можете, – отрубил он, давая понять, что не намерен продолжать со мной разговор.

Ситуация была неловкой, но иногда прямолинейность является лучшим оружием.

– Где леди Фрэнсис Карфэкс? – спросил я. Он удивленно уставился на меня. – Что вы с ней сделали? Почему преследуете? Я требую ответа! – твердым голосом сказал я.

Однако мужчина неожиданно взревел и набросился на меня, словно тигр. Мне не раз приходилось участвовать в рукопашных схватках, но объятия у этого парня оказались поистине стальными, к тому же он рассвирепел, словно дьявол. Его пальцы оказались у меня на горле, и я почувствовал, что начинаю терять сознание, но в эту секунду из кабаре напротив выскочил какой-то небритый французский ouvrier[57] в синей блузе с тростью в руке и с силой ударил моего врага по предплечью, из-за чего тот отпустил мое горло. Какое-то время он постоял, свирепо сверкая глазами, думая, стоит ли снова броситься на меня, потом, прорычав что-то грозное, развернулся и вошел в коттедж, из которого я только что вышел. Я повернулся, чтобы поблагодарить своего спасителя, который стоял рядом со мной.

– Да, Ватсон! – произнес он. – Наделали вы дел…

Через час Шерлок Холмс, в своем обычном облике и одеянии, сидел у меня в номере. Его неожиданное и столь своевременное появление объяснялось очень просто. Когда дела перестали удерживать его в Лондоне, он решил присоединиться ко мне, для чего приехал в то место, куда, скорее всего, должны были привести меня мои поиски. В гриме рабочего он сел в кабаре дожидаться моего появления.

– К тому же расследование ваше, мой дорогой Ватсон, оказалось на удивление последовательным, – говорил он. – Нет ни одного просчета, которого вы бы не допустили. Общий итог вашей работы: вы посеяли тревогу везде, где только можно было, но при этом не узнали ничего существенного.

– Вам на моем месте, может быть, и самому не удалось бы достичь большего.

– Никаких «может быть» – мне удалось достичь большего. О, к нам пожаловал достопочтенный Филипп Грин, который живет с вами в одной гостинице. С него-то мы и начнем новое, более успешное расследование.

На подносе нам принесли карточку, вслед за чем в комнату вошел тот самый бородач, который напал на меня на улице.

– Что это значит, мистер Холмс? – спросил он. – Я получил вашу записку и пришел, но какое отношение к делу имеет этот господин?

– Это мой старый друг доктор Ватсон, и он помогает нам в этом расследовании.

Незнакомец протянул мне огромную загорелую руку и коротко извинился.