Его прощальный поклон. Круг красной лампы

– Одним из самых опасных представителей человеческого рода на земле, – сказал он, – является женщина, лишенная собственного дома и друзей. Сама по себе она безобиднейшее и часто очень полезное существо, но никто другой не является причиной стольких преступлений, как она. Она беззащитна, она переезжает с места на место, у нее достаточно средств, чтобы ездить из страны в страну и жить в гостиницах. Чаще всего след ее теряется среди всевозможных пансионов и отелей. Она – отбившийся от наседки цыпленок в мире лисиц. Если ее сожрут, этого никто может даже не заметить. Очень боюсь, что нечто похожее случилось с леди Фрэнсис Карфэкс.

Этот внезапный переход от общего к частному успокоил меня. Холмс заглянул в свои записи.

– Леди Фрэнсис, – продолжил он, – единственный прямой потомок покойного графа Рафтона. Возможно, вы помните, что имущество его переходило по мужской линии. Ей же досталось весьма скромное наследство, но зато она получила очень дорогие старинные испанские ювелирные изделия из серебра и бриллиантов необычной огранки, которыми она очень дорожила, настолько, что даже не захотела оставить их у своего банкира и всегда возила с собой. Довольно грустно представлять себе эту леди Фрэнсис, красивую женщину, еще не старую, которая, благодаря странному стечению обстоятельств, оказалась последним держащимся на плаву судном из того, что еще каких-нибудь двадцать лет назад было многочисленной флотилией.

– Так где же она сейчас?

– Где леди Карфэкс? Жива она или мертва? В том-то и вопрос. Она дама строгих привычек, четыре года она неизменно раз в две недели писала мисс Добни, своей старой гувернантке, которая давно уже не работает и живет в Камберуэлле. Эта мисс Добни и обратилась ко мне. Уже почти пять недель прошло, а о леди Карфэкс ни слуху ни духу. Последнее письмо пришло из отеля «Националь» в Лозанне. Оттуда леди Карфэкс, судя по всему, уехала, не оставив адреса. Родные волнуются, а люди они очень богатые, поэтому готовы пойти на любые расходы, чтобы разыскать ее.

– Неужели кроме этой мисс Добни никто ничего не знает? Ведь переписывалась же она с кем-нибудь еще.

– Есть еще один надежный источник сведений, Ватсон. Это банк. Одинокие леди должны на что-то жить, и их банковские расчетные книжки – это своего рода краткие дневники. Она пользуется услугами банка «Сильвестерс». Я просмотрел ее счета. В последний раз она расплачивалась по счету в Лозанне, но этот чек был выписан на крупную сумму, так что, по-видимому, у нее должны были остаться наличные деньги. После этого она выписала только один чек.

– Кому, где?

– Мисс Мари Девин. Но выяснить, где он был выписан, невозможно. Оплачен он был в «Креди Лионне» в Монпелье чуть меньше трех недель назад. Сумма – пятьдесят фунтов.

– А кто такая мисс Мари Девин?

– Это мне тоже удалось выяснить. Мисс Мари Девин была горничной леди Фрэнсис Карфэкс. Почему она выписала ей этот чек, мы пока не смогли установить. Впрочем, я не сомневаюсь, что ваши поиски скоро прояснят ситуацию.

– Мои поиски?

– Отсюда и полезное для здоровья путешествие в Лозанну. Вы же знаете, я не могу выбраться из Лондона, пока старый Абрахамс так опасается за свою жизнь. Да и вообще, мне нежелательно выезжать за пределы страны. Скотленд-Ярд без меня заскучает, к тому же это вызовет нездоровое волнение и в уголовном мире. Так что поезжайте вы, мой дорогой Ватсон. И если когда-нибудь вам вдруг покажется, что моя скромная консультация стоит того, чтобы не пожалеть двух пенсов за слово, смело прибегайте к услугам телеграфа. В любое время дня и ночи она будет ожидать вас на другом конце Континентальной линии.

Итак, через два дня я оказался в Лозанне в отеле «Националь», где меня принял месье Мозер, его знаменитый управляющий. Леди Фрэнсис, как он сообщил мне, действительно жила здесь несколько недель. На всех, кто встречался с ней, она произвела самое благоприятное впечатление. На вид ей было не больше сорока. Выглядела она прекрасно и, судя по всему, в молодости была очень красивой женщиной. О каких бы то ни было особенных драгоценностях месье Мозер не знал положительно ничего, но слуги рассказывали, что в спальне леди стоял какой-то тяжелый сундук, который всегда оставался наглухо закрытым. Мари Девин, горничная леди Фрэнсис, снискала такую же всеобщую любовь, как и ее хозяйка. Более того, она даже была помолвлена с одним из главных официантов отеля, и получить ее адрес оказалось вовсе не сложно. Монпелье, Рю де Траян, дом 11. Все это я записал и подумал, что и самому Холмсу не удалось бы так ловко раздобыть эти сведения.