Его птичка

 Когда Рома садится прямо перед креслом и смотрит как истекает влагой промежность, Аня в смущении закрывает лицо руками.

— О, боже. Как стыдно.

— Тебе нечего стыдиться, — провел он по щели кончиками пальцами вверх-вниз, собирая смазку.  — Ты прекрасна. Везде, моя Птичка.

Аня мало осознавала окружающую действительность. Ей неимоверно сильно хотелось понять это сладкое, тянущее наслаждение. К чему оно приведет. Что ждет ее в руках этого мужчины. Такого циничного там снаружи, и такого страстного любовника наедине.

— Нежно будет только первый раз, — замечает он, но взгляда оттуда не отрывает. — Не обольщайся.

Его слова наоборот вызвали прилив радости, ведь он рассчитывает на продолжение. И можно просто наслаждаться тем, что он собирается с ней сделать.

И уже спустя пару секунд Рома наклоняется вперёд, вдыхает пряный аромат и прижимается губами к ничем не прикрытому бутону.

Аня застонала, замирая от удовольствия с каждым плавным движением его губ. Когда его язык осторожно коснулся самого чувствительного местечка, вызвав этим бурный всплеск наслаждения, она не выдержала — её руки открыли лицо, но вместо этого зарылись в его волосы.

Рома про себя улыбнулся. Стыдливость девушки рассыпается перед настоящим экстазом, что дарит мужчина.

Вскоре Аня заметалась под его губами и языком. Ему приходилось прикладывать недюжинные усилия, чтобы удержать её на месте, взяв в плен своих пальцев её белые, мускулистые бедра.

Запах, исходивший от неё, кружил голову, и Рома раз за разом нападал на её набухший холмик, нежно облизывая лепестки и лаская клитор.

Аня же, то тянула Рому за волосы, то отпускала и сжимала свою грудь, не в силах выдержать того удовольствия, что заставляло пальцы на её ногах сжиматься и разжиматься, а её саму — со всхлипами выстанывать любимое имя.

— Ром… Рома! Господи, Рома!

Водоворот ощущений, даруемых его губами и языком, с головой захватил её, принося самые невероятные, самые сильные в её жизни сексуальные переживания.

Аня почувствовала, что приближается нечто мощное и грандиозное. Она обхватила голову Рому обеими руками и крепко прижала к себе. Его движения тут же ускорились, давления языка усилилось, поднимая её всё выше и выше среди облаков нирваны и лучей кайфа.

Мгновение, другое — и девушка замерла, запрокинув голову и глядя широко открытыми, но невидящими глазами куда-то в темный потолок. Внешний мир померк, в голове молотом стучала кровь.

 Секунда. Две. Три. Охуенно.

С громким полустоном-полувскриком она выдохнула. Её тело охватили мелкие судороги, мышцы напряглись, а ладошки — глубоко зарылись в его шевелюру, причиняя боль.

 Она глубоко и остро переживала первый в своей жизни оргазм, подаренный другим человеком.

Рома впервые в жизни наслаждался этим процессом, но яйца уже кричали, член выл, а тело стало натянутой тетивой готовой пульнуть стрелу в одну маленькую щелку.

Он не медлил, стянул боксеры, раскатал по члену презерватив и встал, наслаждаясь тем, как отражается на лице восторг.

 Он дождался пока потоки оргазма утихнут, когда она откроет глаза и почти сразу втиснулся внутрь.

Теснота, охватившая его заставила застыть и сжать челюсти. И хоть по лицу Ани катились слезы, он понимал, что боль неизбежна и как бы он не хотел смягчить первый раз. Она все равно бы ощутила, как разрывается граница между отрочеством и юностью.

— Прости, Малыш, потом смажу мазью болеть будет меньше, — успокаивал он, уже не чувствуя тела, понимая что еще мгновение и внутренний зверь, приметивший Аню еще только по стону, вырвется наружу.

— Все нормально, — прохрипела его сильная Птичка и вцепилась в подставки для ног.

Роме захотелось взяться за тонкую шею, но он обхватил дрожащие пальцы, впился в соленые губы и возобновил движение. Почти вытащил член и снова сделал выпад.

Аня дернулась, выгнулась дугой, еще теснее сжимая мышцами, член Ромы и это заставило его забыть человеческую сторону своей сущности.

Он вышел снова и толкнулся обратно. Раз. Другой, пока просто не рыкнул и не стал вколачиваться членом в узкую щель, почти не думая. Не соображая.

Его захватила похоть, остановить которую мог только оргазм. Но он как назло не наступал, презерватив скрадывал часть ощущений, а Ане было все больнее.

— Сука, — пробормотал он себе под нос, вытащил член, стянул презерватив и вернулся на место.

— Ох, Блять! — завыл он и стал бедрами. Резко. Грубо. Остервенело. Подводя себя к теперь уже неминуемой развязке. Еще бы Аня не сжимала мышцы от боли.  — Господи, расслабься Аня, а то порву.

Он погладил ее грудь, вкусил солона с губ и наконец, почувствовал как волна наслаждения поднимается из самых недр тела.

Он вытащил член и стал изливаться на плоский подрагивающий живот, залив часть груди и даже попав на приоткрытые губы.

Аня невольно облизнула их и слабо, вымученно улыбнулась.

Глава 12. Игры для взрослых

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться в пространстве и понять, кто я и где. Захотелось самодовольно ухмыльнуться, но я понимал, что этот жест может её отпугнуть.