Его рождественский подарок

— Да, я тебя услышал, — говорю я, вставая и отталкивая ее в сторону, вероятно, немного более грубо, чем следовало бы. Одна из ее подруг хватает ее за плечи и смотрит на меня с гневом в глазах, когда я пробираюсь сквозь толпу, следуя в том направлении, куда только что направилась Дейзи. — Прошу прощения, но я только что получил сообщение. Мне нужно проверить, семейная чрезвычайная ситуация!

Позади меня раздается коллективное «Оууу», пока я мчусь к лифту. Я достаю телефон и делаю вид, что смотрю в него так, будто только что получил важное сообщение или что-то в этом роде, но двери случайно открываются прямо в этот момент, и я вхожу внутрь и нажимаю кнопку вестибюля. Дейзи, должно быть, не захотела ждать и спустилась по лестнице.

Я поднимаю глаза, когда двери закрываются, и вижу, как какая-то девушка в сексуальном эльфийском наряде с эльфийскими ушами подозрительно смотрит на меня. Я игнорирую ее. Мне все равно… и у меня нет времени на нее сейчас. Все, чего я хочу, — это догнать Дейзи.

В офисе было холодно, но, когда лифт доезжает до первого этажа и двери открываются в вестибюль, я понимаю, что оставил куртку наверху. Ну что ж. Я мчусь по кафельному полу, сердце колотится в груди, распахиваю двери и вылетаю в ночь, как какой-то дикий бык, одетый в одежду Санты.

Смотрю налево. Затем направо и вижу, как она бежит по улице в направлении огромной рождественской елки, установленной во дворе между офисными зданиями.

— Дейзи! — кричу я, мчась за ней по пятам. Она меня не слышит, поэтому я ускоряю темп, но сегодня на улице лед, и я могу бежать только медленно, чтобы не поскользнуться, не упасть и не сломать себе шею. Итак, я кричу снова, на этот раз громче. — Дейзи!

И она меня слышит.

Она останавливается и поворачивается, и снова это ощущение, как в офисе, бьет меня прямо в живот, как удар боксера-тяжеловеса. Освещенная сверкающими огнями, свисающими с рождественской елки, и белыми снежинками, мягко падающими вокруг нее, она не могла выглядеть красивее.

Ее глаза сияют, как два блестящих, сияющих шара, когда она смотрит на меня. Кажется, на кратчайшее мгновение я вижу улыбку на ее лице, но затем она снова отворачивается. Ее волосы развеваются, когда она поворачивается и мчится прочь сквозь ночь.

Мое сердце замирает, но могу ли я действительно винить ее? Начнем с того, что это все моя вина.

Я сосредотачиваюсь на асфальте перед собой, высматриваю места без льда и мчусь за ней. Я ни за что не позволю ей сбежать от меня. Мое сердце колотится в груди, и холод стекает в горло и в легкие, когда я бегу так быстро, как только могу, пытаясь догнать ее.

Наконец я пробегаю мимо огромной рождественской елки, которая, должно быть, раза в три выше меня.

Я протягиваю руку, хватаю ее за запястье и притягиваю к себе, поворачивая девушку, как будто мы танцуем. Ее рука такая теплая в холодную ночь. Я никогда не думал, что увижу ее снова, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к ней или оказаться так близко, но когда она поворачивается и я вижу выражение ее лица, то знаю, что она определенно не рада меня видеть.

— Нет, — это все, что она говорит.

Нет.

И в то же время она выдергивает свою руку из моей. Внезапно тепло пропадает. Это нежное чувство исчезло.

— Дейзи, я…

— Замолчи, Крейг, — говорит она. Именно тогда я замечаю, что ее глаза начинают наполняться слезами.

— Дейзи, пожалуйста. Мне очень жаль, ладно? Я…

— Тебе жаль? — Она фыркает, почти смеясь, когда слезы текут по ее щекам. — Прошло пять лет, Крейг! Мы должны были пойти на выпускной вместе, а ты бросил меня ни с того ни с сего!

— Знаю, — отвечаю я, сожаление и ужасные чувства наполняют меня изнутри. — И я чувствую себя ужасно из-за этого. Но если бы я мог просто объясн…

— О, ты хочешь объяснить? — Сейчас она почти улыбается мне, но той улыбкой, когда просто не можешь поверить или понять. Она скрещивает руки на груди и смотрит в сторону, и на секунду я уверен, что она просто развернется и пойдет дальше. Но на самом деле она оборачивается и смотрит на меня. — Хорошо, Крейг. Начинай.

Это реально шокирует меня. Но опять же, Дейзи всегда была вспыльчивой. Это одна из особенностей, которые мне нравились в ней тогда.

Я улыбаюсь.

— Хорошо, но не здесь. Мы замерзнем насмерть. — Я смотрю направо и замечаю кафе, мерцающее рождественскими гирляндами, все еще открытое в это время ночи. Более уютного и представить невозможно. Я киваю на него. — Как на счет кафе? Угощу тебя одним из тех рождественских сортов кофе, которые все любят?

Я ожидал, что она скажет «нет», но две секунды назад я ожидал от нее большего протеста. К моему удивлению, она бросает взгляд на кофейню, затем снова на меня и закусывает нижнюю губу.

Она обдумывает предложение, и, черт возьми, так мило выглядит, когда о чем-то думает.

— Хорошо, — наконец говорит она. — Но определенно я плачу сама, и могу уйти, когда захочу.

— Так точно, — отвечаю я настолько безобидно и дружелюбно, насколько могу. Я не могу сдержать улыбку, беру ее за руку и поворачиваюсь к кофейне, но Дейзи отходит в сторону и устанавливает между нами некоторое расстояние.