Его счастье (СИ)

– Весьма-весьма, – с улыбкой протянул Саймон. – Смотрите, лорд Джекинсон, как бы мой выстрел не вырвал у вас победу. – Он обернулся на Оливию, словно хотел убедиться, что она смотрит.

Какая самоуверенность! Сейчас проверим, так ли он хорош в деле, как на словах. Оливия сложила руки и вцепилась взглядом в каждое движение Саймона. Когда он бросил на нее взгляд, это было зримо для всех. Лили уже заметила, поэтому повернулась к ней. Оливия, конечно, притворилась, что не заметила ни того, ни другого. А проследила ли Шарлотта его взгляд? Оливия нашла ее, но та стояла ближе всех к Саймону, вздыхая, и все внимание девушек было сфокусировано на нем одном. А он ведь на Шарлотту даже не смотрит! Бедняжка Шарлотта. Она показалось такой жалкой и навязчивой. Но Оливия, к удивлению, ни капельки ей не сочувствовала. В эту минуту ее подпитывало странное чувство… превосходства над ней.

Саймон выпрямил широкие плечи. Аккуратным и ловким движением он прислонил стрелу к рукоятке и натянул ее так туго, что можно было услышать этот звук на расстоянии нескольких метров. Прищурив один глаз, он замедлял свое дыхание.

Саймон был высоким и сильным. В своем темно-зеленом костюме с натянутым луком он напоминал Оливии лесного героя, готового защищать всех при любой удобной возможности. Он бы храбро и ловко расправлялся с дорожными разбойниками, метко поражал бы их своими стрелами прямо в цель. А потом Саймон благородно уходил бы в тень после очередного спасения несчастных, не желая быть раскрытым. Однако вряд ли он был таким, каким Оливия сейчас нарисовала у себя в голове. Саймон, вероятнее всего, не захотел бы оставаться в тени, напротив, привлекал бы всеобщее внимание. Оливия нахмурилась, почувствовав внутри осколок пренебрежения. Разве возможно быть столь не просто высокомерным, а еще тщеславным? Он наверняка ощущает себя сейчас принцем, купаясь в привлекательных женских взглядах. Она с досадой осознала, что следит за каждым движением Саймона подобно этим невежественным дамам. А ей меньше всего хотелось быть похожей на них.

Может быть, среди присутствующих не один Саймон был высокомерен. Но и она сама. Когда Оливия видела трепещущих девушек, которые все, чего они хотели от жизни, это удачно выйти замуж и слоняться остатки дней по магазинам за красивыми вещами, она относилась к ним пренебрежительно. Она испытывала протест, потому что не желала становиться такой и держалась от них подальше. Но Оливия не могла избегать собственной матери, которая не только невежественна, но и упорно хотела вылепить из своей дочери себя подобную. Это порождало в их отношениях множество недопонимания и споров.

Благо, Сара отличалась от таких девиц тем, что она любила не только неустанно говорить о своем, но и слушать других. Сара хотела публиковать свои стихи в газетах и составить собственный сборник, что не могло не заслуживать уважения. Тяжело вздохнув, сердце Оливии накрыло тоской по подруге. Она желала поскорее покончить с этим недельным визитом и обнять ее, поговорить с ней.

Разнесся звук попавшей стрелы в мишень. Саймон достиг отметки девяти, как и лорд Джекинсон. Не было отбоя от похвал и хлопков присутствующих женщин. Они смотрели на Саймона жадными глазами, и каждая хотела быть замеченной, увиденной. Но когда выстрел был совершен, он с теплотой оглянулся только на Оливию, подарив ей светлую улыбку. Она же отвела взгляд и покраснела.

Да, этот выстрел был только ради нее одной. И все это было посвящено лишь ей. Саймон не уступил бы Кэтрин в проведении этого дурацкого мероприятия, если бы на нем не было Оливии. Саймон так хотел избавиться от надоедливых женщин, которые своим излишним вниманием душили его, не давая возможности заглотнуть немного воздуха. Он пошел на это только потому, что надеялся сблизиться с ней, показать ей свой дом и жизнь посреди первозданной природы. Саймон помнил, как она любила гулять в лесу и наслаждаться природными дарами. Он никогда не забывал этого впредь, не забудет и теперь.

– Впечатляюще! Как же вы так метко научились стрелять, милорд? – расспрашивали неугомонные бестии.

– Лорд Джекинсон научил меня, когда я был еще юнцом, – парировал Саймон.

Дамы хором ахнули от удивления. Лили открыла рот, а изумление Оливии отражалось лишь в глазах.

Да, выстрел был потрясающим. Джекинсон не зря постарался, чтобы научить непоседливого мальчишку такому мастерству. Ох, как же ей хотелось выхватить у кого-нибудь лук и выстрелить самой! Оливия переминалась с ноги на ногу. Сцепленная с ее рукой Лили, просила ее стоять спокойно. Терпение Оливии таяло, как масло на солнце.

– Полно скромности, милорд, вы тогда были совсем мальчишкой, не способным держать лук даже горизонтально, – подтрунивал Джекинсон.

– Верно, потому что первый лук, который вы мне подарили, был больше и тяжелее меня в несколько раз. Поднять его для меня уже было победой.