Его сын

Лея тихонько шмыгнула носом, вздыхая. Все рассуждения и нотации родителей о том, что Император опасен, что она не должна привлекать его внимание, что это для ее же пользы, что ей грозит опасность… Все это вылетело у нее из головы при виде паршивки, кокетничающей со светловолосым красавчиком в умопомрачительном наряде. Принцессе не нравилось, что от нее что-то скрывают, ведь ей толком и не объяснили, в чем заключается опасность общения с Люцифером или Императором. Родители так ничего внятно и не сказали по этому поводу – Бреха только недовольно посмотрела, сверкнув глазами в ответ на робкую попытку Леи хоть немного прояснить ситуацию. Бейл сказал, что так надо, и на этом все объяснения закончились, в результате у принцессы осталось ощущение какого-то грандиозного обмана.

Почти неделя маскарада все только усугубила – то, что должно было стать веселой и интересной игрой, забавным маскарадом, ничем таким не стало. Роль служанки гордой принцессе совсем не понравилась: оказалось, что теперь ее не воспринимают всерьез, на нее смотрят, как на предмет мебели – ведь о сути происходящего знали только Бейл, Бреха и немного сама Лея.

Вся слава и внимание доставались фальшивке, что еще больше приводило в уныние, ведь в ответ на попытку пожаловаться родители только отмахнулись, причем достаточно грубо, отчего Лея еще сильнее почувствовала: есть что-то во всем этом очень неправильное. Было обидно и больно, и с каждым днем становилось только хуже, ведь ее даже переселили в другие комнаты, отдав ее покои во владение, пусть и временное, Рори.

Бросив взгляд на ведущего непринужденную беседу мальчика, Лея едва подавила желание позорно разреветься на весь сад. Это она должна стоять там! Это ей должны расточать комплименты, говорить о ее уме и красоте! Это ею должны восторгаться окружающие! Ею! Не… Не… Этой!

Люцифер поразил ее с первого взгляда. Было в нем что-то, что притягивало Лею с невероятной силой, смутное ощущение чего-то странного, чему она не могла подобрать объяснения. Она не могла описать это удивительное чувство, но такого Лея даже к родителям не испытывала – словно было в них нечто общее, причастность к чему-то грандиозному, что-то в глубине души вздрагивало при одном виде мальчика, она не знала, что это… Но этому невозможно было противиться. Лея снова шмыгнула носом, украдкой вытерев выступившие в уголках глаз слезинки, и вздрогнула, когда ее плеча коснулась теплая рука.

– Милая леди грустит? – осведомился мягкий мужской голос, полный неподдельного участия, и подпрыгнувшая от неожиданности девочка задрала голову, уставясь в пронзительно-голубые, с кружащимися в их глубине золотыми искрами, глаза седовласого мужчины.

Император.

Мужчина не выглядел страшным или опасным, он мягко улыбался, смотря на нее с искренним сочувствием, но у Леи волосы на голове встали дыбом от какого-то подспудного страха, точно так же, как в три года, когда она боялась чудовища, прячущегося под кроватью. Она стиснула кулачки, Палпатин слегка прищурился… И девочка облегченно выдохнула. Жуткое ощущение чего-то непонятного исчезло.

Краем глаза Лея уловила, что к ней заспешили почему-то мгновенно побледневшие родители. Девочка стояла, не в силах отвести взгляд, словно птичка перед удавом, готовящимся нанести удар, и не могла отойти.

Ситх внимательно сканировал замершую перед ним принцессу, свернув свою Силу, пряча ее, словно в присутствии джедаев. Девочка крайне болезненно отреагировала на попытку коснуться ее Тьмой, она явно испугалась. Что самое интересное – на Люка такой реакции не было, хотя мальчик очень даже Темный, невзирая на все еще остающиеся в нем проблески Света. Пресловутая кровная связь? Нечто иное? Сила любит преподносить своим адептам сюрпризы, щелкая их по носу, когда те слишком его задирают.

Сила сообщила, что к ним приближаются Органа – задергались, паршивцы, они и так на пределе, думали – все обойдется кратким двухчасовым визитом, не рассчитывали, что он пробудет у них неделю. Да еще и с ребенком… Так им волей-неволей пришлось представлять Лею, пусть и фальшивую. Император еще раз осторожно просканировал Лею, удовлетворенно отметив, что девочка уже на грани, после чего слегка улыбнулся повернувшемуся в его сторону Люку. От ребенка пришла вспышка садистской радости, он счастливо улыбнулся и подошел к ситху.

– Я думаю, можно, наконец, развеять туман неведения и раскрыть истинную цель нашего визита, – ситх сверкнул пожелтевшими на миг глазами, улыбаясь. От замерших неподалеку Органа плеснуло ужасом понимания… И безнадежностью. – Не так ли, королева Бреха?

– Конечно, Ваше императорское величество, – мертвым голосом проговорила королева, вцепившись в руку супруга. Придворные замерли, отточенным интригами чутьем уловив: сейчас произойдет то, что потрясет всех.