Его Величество бомж (СИ)

— Ктооо?! — не понимаю, что он такое говорит?

— Прости! — почти ловлю Костика в попытке полёта мне в ноги, — самая Великая и Всемогущая, Всеславнейшая из Пантеона богов, Прекраснейшая Дадиан!

— Я этих сук точно посажу! Что они тебе вкололи, идиотки?! — парень явно потёк крышей!

— Не знаю… — пожимает плечами. Я спохватываюсь: рука, перетянутая моим самодельным жгутом, уже посинела,

— Так, давай-ка для начала закончим процедуры, а потом поговорим.

— На всё твоя единоличная воля, моя богиня!

— Богиня, так богиня, мозгами займёмся чуть позже! Сначала развяжем пояс, потом наложим повязку на бедро, и кольнём антибиотик. Да, ноги как? — они за всеми заботами и стрессами, отошли на задний план.

— Ноги не болят, Светлейшая, — зато явно приболели мозги!

Справившись со всеми задачами, даю таблетку обезболивающего, видно же, что терпит, и за радостью от возможности заговорить, никуда не делась боль.

— Прими вот это, станет полегче.

— Из твоих рук, всё что угодно, Наимудрейшая, хоть яд!

— Будешь нести такую пургу, точно придётся отравить, — ворчу. Потом отстригаю вторую штанину,

— Дома можешь ходить так, и вообще, ложись, хватит на сегодня подвигов! А я пойду к собаководу, надо выяснить прививал ли псов от бешенства, — а сама из головы не могу выбросить: он от стресса свихнулся? Или сразу был таким странненьким, просто пока молчал, за умного сходил?

— Псы не были бешеными, богиня, это нормальная агрессия подобных животных.

— Давай-ка, Костенька, я узнаю это из первых рук, а то не прошло и двух часов с момента укуса, а у тебя уже горячка! Только бы порадоваться, что заговорил, а тут такой бред!

— Берт…

— Что?

— Ты назначила мне новое имя, Наимудрейшая, я понял, зачем так сделала! — у него аж глаза заблестели, — но пока мы одни, могла бы обращаться ко мне по-настоящему! — потом спохватывается, — прости Всемогущая, на всё — твоё право!

— Нет, уж! Как тебя звать? Назови своё настоящее полное имя!

— Роберто Гаурелли Ригондо герцог Оберонский наследный принц Абекура! — встаёт навытяжку. Были бы ботинки, сто пудов, щёлкнул бы каблуками. А сейчас прикольно смотрится: в обрезанных шортах и носках, да ещё и перевязанный весь.

Хотя мужественности не отнять и в таком виде.

— Идика-ка ложись, герцог, как там тебя, Абекура, и поговорим! — командую. Раз уж богиня, так почему бы и нет? Вроде бы приятно, когда богиней называют, но как-то тревожно с ненормальным мужиком оставаться под одной крышей. Не подаю вида, но стоило бы понять глубину его сумасшествия.

— Принц Абекура, — поправляет, но послушен, впрочем, как и всегда.

— Почему ты играл столько времени в молчанку?! — первый наиглавнейший вопрос. Розыгрыш? Может, угадал Ник Ив, — на спор?

— Разве вправе я — простой смертный обсуждать твою божественную волю?

— Вот только меня не впутывай! С чего именно сегодня решил заговорить?

Он явно в замешательстве, только улёгся, тут же делает попытку сесть, останавливаю,

— Лежать! Говори так!

— Ну, как же, Всемогущая? Ты сняла чары, я заговорил!

— И, как я их сняла?

— Поцелуем, конечно! Сняла с губ печать молчания! Твой божественный поцелуй бесценен, но до меня, недостойного, ты снизошла! Благодарю, о Светлейшая! — всё время дёргается вскочить и, дай волю, пасть ниц.

— Если всё так просто, давно бы поцеловал в губы, возможности были! — не понимаю, чего тянул?

— Были… — соглашается, — твоей воли не было!

— А, с чего ты взял, Абекура, что сейчас это моя воля?

— Абекур — моё королевство, вернее, моего отца, Светлейшая, я — Роберто. Ты по-прежнему играешь со мной в странные игры! — вздыхает, — но значит так надо! Я приму всё! Ты можешь щёлкнуть пальцами, и печать молчания снова ляжет на мои уста, можешь ещё что-нибудь сделать, она спадёт! Твоя необсуждаемая воля на всё!

Вот как?! Башка у человека, точно не в порядке! Но он так увлекательно несёт бред, что хочется ещё чего-нибудь узнать!..

Глава 19

— Хорошо, считай, что богиня, как там меня звать-то? — уточняю.

— Великая Дадиан! — благоговение в голосе.

— Можешь просто Татьяна или Таня, — упрощаю задачу, — и без Великой. Так вот, богиня потеряла память.

— Но, как же? Боги память не теряют! Так не бывает! Их память бессмертна, как и они сами, вся история мира им известна, они не могут ничего забывать!

— Эх, насчёт бессмертия было бы неплохо! — размечталась, но к делу, — могут! Я могу! Так что, давай, расскажи мне — склерозной богине, кто ты есть такой принц Роберто, больше похожий на нищего бродягу, откуда взялся и, как дошёл до жизни подобной?

Костик вздыхает. Я привыкла звать его Костиком, да и насчёт Роберто доказательств пока нет, и начинает рассказ,

— Я провалился не в тот портал, выбирать было некогда, за мной гнался маг-убийца, почти настиг. От удара его магии не умер, потому что он прошёлся только вскользь, но речь отбило. Ничего не оставалось, как шагнуть в первый попавшийся сквозняк!

— Куда?!