Его величество Мухомор

Зачем грибам нужны крупные, макроскопические плодовые тела? Тут ответ очевиден. Для того, чтобы распространять споры. Подставив пластинки (пластинчатые грибы), трубочки (трубчатые грибы), шипики (ежевики), всю свою поверхность (рогатики) или резервуары (дождевики) ветру и дождю, грибы рассеивают споры на значительные расстояния. Очень хорошо в этом плане «вывесить» плодовые тела на дерево (высоко, споры полетят дальше) или начать плодоносить в сезон, отличный от всех остальных (пример – фламмулина бархатистоножковая, у которой зимой практически нет конкуренции по части рассеивания спор).

Но ветра может оказаться недостаточно, гриб ведь волею судеб может вырасти в безветренной местности.

Тогда у плодовых тел появляются дополнительные свойства. Одни начинают формировать плодовые тела-пушки, которые, не надеясь на ветер, сами выстреливают споры на значительные расстояния (Ascobolus, Pilobolus). Другие, на манер фруктов и овощей, становятся вкусными для тех животных, которые способны съесть плодовое тело, оставив при этом после прохождения через пищеварительный тракт споры гриба живыми (отдельная линия эволюции – утолщение оболочки споры для сохранения жизнеспособности в пищеварительном тракте). Тогда споры выйдут наружу (и не рядом с материнской грибницей, а где-то в стороне, ведь животное успеет куда-то уйти), да еще в сопровождении обильного питательного субстрата. Так поступает огромное количество видов грибов, от очевидных, у которых это отражено даже в названии (навозники, а также пецицы, строфарии, бокальчики, псилоцибе, шампиньоны и прочие, у которых в названии присутствует эпитет «навозный» или «навозная»), до просто массы видов, которые поедаются насекомыми, животными и птицами, а мы, люди, называем «съедобными».

Третьи виды ветер вполне устраивает, но им в процессе эволюции, наоборот, не понравилось, что их кто-то ест, уничтожая драгоценное плодовое тело, рассеивающее споры. Такие виды стали ядовитыми. Более того, многие из них обзавелись характерной отпугивающей окраской, как у ядовитых насекомых или растений, чтобы издалека предупредить голодное животное о том, что сюда идти не надо. Как известно, смертельных видов грибов для животных вроде бы нет, поэтому, получив негативный опыт с ярким ядовитым грибом в глупой молодости, в дальнейшем до конца жизни любое крупное животное (зверь или птица) будет избегать грибов с подобной окраской. Отсюда можно прийти к интересному выводу, что яркая окраска некоторых съедобных грибов, повторяющая таковую ядовитых, может быть своеобразной грибной мимикрией и позволяет съедобным и потенциально вкусным для животных грибам сохранять свои плодовые тела от поедания. Очевидный пример – параллельность бело-цветной окраски сыроежек и ядовитых мухоморов (например, пара «зеленые сыроежки – бледная поганка»). Этот вопрос нигде ранее еще не ставился, и я предлагаю коллегам по цеху и эволюционистам попробовать подумать в эту сторону.

Как защита от поедания хорошо известна и маскирующая окраска. Тут уж и примеры приводить не надо, ведь мы грибы именно ищем, а они подделываются под опад, растворяются в лесной подстилке…

Для защиты плодовых тел возникли покрывала. Общее защищает молодое плодовое тело целиком, частное – драгоценный спороносный слой под шляпкой.

Некоторые грибы вообще вторично развили подземные плодовые тела, т. е. вновь «ушли под землю», наподобие древних грибов, только развивших такое полезное явление, как плодовое тело. У животных параллель можно увидеть у китов и дельфинов, чьи предки (как и всех животных) когда-то были морскими, затем вышли насушу, а потом вновь вернулись в море. Правда, такая высокая степень защиты заставила «новые подземные грибы» пожертвовать ветром и обратиться для рассеивания спор к слабому току почвенных вод, дождевым червям и подземным насекомым.

В природе ничего не бывает просто так, и не существует негативных или позитивных «побочных эффектов». Эволюционный естественный отбор безжалостен, и если в результате мутации возникает какой-то положительный признак, сопровождающийся параллельно значимым для вида негативным побочным эффектом, он будет быстро и эффективно отметен, несмотря на всю свою пользу. Наоборот, если нейтральная или положительная мутация будет обладать в придачу еще каким-то дополнительным хорошо выраженным положительным свойством, то отбором это будет воспринято как единый позитивный комплекс и подкрепляться будет всегда совместно. А может быть, отбор выделит побочный эффект как более полезный и начнет со временем распространять именно его.