Его волчица. Я тебя приручу

– Так, получается, я виновата?

– Не вини себя. Мне кажется, Косте всегда было бы трудно в стае. Он хотел бы вырваться в свою прежнюю жизнь.

– А почему нельзя быть оборотнем и жить по-прежнему? Неужели это невозможно?

– А сама как думаешь?

Звучало так печально, что я не стала развивать тему, тем более что сейчас меня больше волновало состояние Кости.

– Он сможет вернуть себе человеческий облик? – спросила я с опаской.

– Кто знает? – Йола пожала плечами. – Те оборотни в «Возрождении» так и оставались зверями, когда мы покидали лабораторию. Я хотела их сначала спасти, но побоялась, что они могут напасть даже на меня. Кто так долго живет волком, рискует им и остаться. У Кости немного иначе. Его волк в ярости, что его отрицали, поэтому он одержал победу над человеком. Всё зависит от самого Кости. Он должен бороться.

– Костя, пожалуйста, вернись к нам, ты мне нужен. Ты не один, – увещевала я волка, гладя по грустной морде, пока он не заснул.

А потом Йола направилась на совет, а меня ждал древний ритуал принятия волка, который должен был подготовить меня к безболезненному первому обращению. Проводить его вызвались двенадцать девушек, которые радовались оказанной чести.

Ритуал проводили в последний раз так давно, что никто из стаи его не помнил. Но сохранились старинные книги, в которых он был описан. Кусать человека – табу для стаи. Но раз такое случилось, то решили помочь мне в обращении.

Ритуал длился весь день. Сначала меня оставили на несколько часов наедине с собой, чтобы я сливалась с природой. От переживаний я попросту уснула на мягкой траве. Потом прибежала стайка девушек, они заставили меня облачиться в белое платье, через которое всё просвечивалось, и повели к озеру.

К тому времени сгустилась темень, на небе ярко сияла луна, ее отблески красиво играли на воде. Ничего не предвещало беды. Пока девушки танцевали вокруг меня, я стояла спокойно. Единственное, что смущало, так это их голый вид. Но когда появился полуобнаженный мужчина, я вконец опешила.

По шепоткам девушек я поняла, что этот тот самый Радек, который бился за меня. Мужчины в стае были как у Пушкина, все равны, как на подбор, и с ними Дядька Черномор. Высокий, с черными пышными волосами и с бородой, он был пугающе мужественным и подавлял меня.

Эта гора мускулов собиралась что-то делать со мной, я поняла это по довольной ухмылке.

– Я хочу всё прекратить, – пискнула я.

– Не бойся, Светлячок, – проговорил он тихо низким утробным голосом. – Я тебя не обижу.

Я никогда не переживала такого унижения, когда меня раздели перед незнакомым мужчиной, который буравил взглядом, и намазали чем-то пахучим и густым. От волнения я даже не могла различать ароматов в этой смеси.

Меня охватил отчаянный стыд, а еще совершенное непонимание, что я тут делаю. Если бы не страх повторить путь Кости, я бы начала бороться со своей волчицей. Но я была такой трусихой… Позволяла смотреть на меня, делать что угодно.

А если бы этот позорный ритуал увидел Демьян? Жар прилил к щекам. И вдруг появилось четкое ощущение, что он меня видит.

Но как? С чего такие мысли?

Почему я думаю о нем сейчас, в самый неподходящий момент?

Я ощущала притяжение, что-то неумолимо влекло посмотреть в чащу леса. Я сделала это и тут же разозлилась на себя за глупость.

Никого там нет.

Меня готовят к превращению в оборотня, и я покорно иду на заклание, как жертвенный ягненок. Я не сопротивлялась, когда Радек повел меня под руку в воду.

Она скрыла мое тело, и я с облегчением вздохнула, но тут он начал смывать с меня краску. Вода была теплой и немного успокоила меня, я перестала трястись.

Хотелось, чтобы всё скорее кончилось.

Больше ничего.

Огромный мужчина рядом смущал, его сильные шершавые руки пугали, горячее тело оказывало на меня парализующее действие.

Так бы и стояла как статуя, если бы Радек вдруг не решил поцеловать меня. Какое-то время я терпела влажный поцелуй, но ощущение неправильности зашкалило. Это была последняя капля.

Если даже я прерву ритуал, плевать!

Я вырвалась из его цепких рук, добралась до берега и схватила платье. Девушки начали убеждать меня вернуться в воду, чтобы соединиться с Радеком, но я, обозленная своей покорностью, огрызнулась и сказала, что хочу вернуться домой.

Дом. Разве стая была семьей, а их поселение моим домом? Они сами не могли решить, как им жить – в лесу или в городе. Стремглав я бежала по лесу, натягивая на себя мокрое платье, не обращая внимания на крики вдогонку. С меня хватит рабского подчинения!

В поселении я застала суматоху. Йоланта перехватила меня, быстро разузнала, что случилось, и отвела в сторонку. Она была белой как мел, руки тряслись.

– Вера, тебе нужно срочно бежать.

– Что? – Я не осознавала, что происходит, до того сильным было потрясание. 

– Януш… Он подговорил многих. Он злой, нехороший человек. Было голосование, и большинство выбрало для тебя и Кости изгнание. Сейчас он в клетке во дворе, но я постараюсь, чтобы дождались хотя бы его обращения в человека. Вера, обещаю тебе позаботиться о нем. Идем, скорее.

– Но куда? В клетке? Зачем это Янушу? – сыпала я вопросами.