Его волчица. Я тебя приручу

Это всё волчица во мне не желает сдаваться, ей хочется выбраться наружу, поработить меня. Но я не позволю! Было бы проще держать себя в узде, если б не столкновение с Демьяном. Не знаю, долго ли смогу оставаться паинькой…

– Может, дадим девушке сказать слово? – предлагает светловолосый здоровяк, спускаясь с крыльца. Демьян даже не смотрит на него, чеканя слова:

 – Она уходит. Сейчас.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  – Я не уйду, – говорю твердо. – Можешь ненавидеть меня сколько угодно, но ты не имеешь права решать за всех, нужна им моя информация или нет. 

Кажется, я ударила по больному месту. Взгляд Демьяна стекленеет, сам он ярится еще больше, зубы превращаются в клыки, шерсть частично покрывает лицо, заостряются уши. Настоящий полуволк. В смятении отшатываюсь.  

А он наступает на меня и спрашивает:

– Кто ты такая, чтобы вообще требовать права находиться среди нас?

– Та, кто спасет вас! И я не оборотень, а человек, – заявляю храбро, сама же трясусь от страха, а похотливая волчица трепещет от возбуждения. Такой Демьян волнует ее, она его хочет.

Нет, не так просто разделить нас сейчас, в преддверии полнолуния. Я тоже дрожу от желания, соски напряглись, внизу живота болезненная пульсация, всё тело ноет от невозможности испытать удовольствие, во рту пересохло.

И я злюсь на Демьяна. Раздражает, что нужно что-то доказывать и терять время, когда его можно потратить по-другому.

Нет, не о том я должна сейчас думать, но перед собой честна и признаю, что готова ему отдаться на любых условиях. Лишь бы почувствовать с ним единение, жар его тела, горячие руки, твердый член.

Хочу попробовать всё именно с ним. Я слишком долго носилась со своей невинностью, а потом узнала, что в один миг жизнь может пойти наперекосяк и надо ценить важность любого момента. Каждый момент бесценен, а мы тратим жизнь на пустяки.

– Ладно, говори. Но сначала разденься. – Демьян зло прищуривается, складывая руки на груди. Выражение лица надменное, на губах издевательская усмешка. Он будто нанял проститутку и похваляется ею перед друзьями.

– Раздеться?

– Да. Догола. Перед нами всеми. Если ты человек, докажи. Покажи, что на тебе нет укусов. И это будет первым шагом на дороге к доверию.

«Это не так работает! Укус заживает почти сразу!» – могла бы я сказать, но толку? Каждое слово воспринимают в штыки, я заведомо проиграла, если не выполню требование Демьяна. Если на разденусь, то меня просто выгонят, не дав сказать самое главное.

Или я просто сама хочу обнажиться перед ним?..

– Хорошо. Но пообещай, что выслушаешь.

– Даю слово. Ну же, Вера, я жду.

Он тянет «р», будто рычит, и я становлюсь влажной от этого звука, от интонации голоса, от мольбы в его голосе. Забываю обо всех присутствующих, кроме Демьяна.

Только он – центр моей вселенной.

Скидываю на землю рюкзак, бросаю на него куртку. Теплый свитер летит сверху. Расшнуровав ботинки, снимаю и их. Расстегиваю пуговицу на джинсах и замираю, смотря на Демьяна. Он стоит рядом, уже в человеческом облике, и пожирает меня взглядом.

Я тону в его глазах, погружаясь в темную пучину. Мне кажется, что мы одни на всём белом свете. И я забыла, что меня принудили к унизительному акту.

Мы наедине, несмотря на то, что рядом какие-то еще люди. Может, меня изменил ритуал, или просто я стала другой после перенесенных испытаний, но мне попросту плевать. Пусть хоть толпа смотрит.

Я обнажаюсь для него. Стягиваю джинсы с соблазнительной медлительностью. Тяну руку к лямке черного бюстгальтера.

– Достаточно! – прерывает меня Демьян. Ловлю его горящий взгляд, наслаждаюсь тем, с каким трудом ему дается дыхание. Я выбила его из колеи.

– А это что? – спрашивает он заинтересованно, хватая пальцами кулон, мою драгоценную сыворотку. Я холодею. Вот дура. Устроила никому не нужный стриптиз, опозорилась, подтвердила слова Демьяна, что я шлюха. Первое, что нужно было сделать, это спрятать ее. С другой стороны, откуда я знала, что меня заставят раздеться.

   – Просто кулон, – отвечаю торопливо, пытаясь вытянуть его из жестких пальцев Демьяна, но вижу, что он не верит мне.

– Что за жидкость в нем?

– Просто жидкость. Обычное украшение. Я разделась, что еще нужно? – восклицаю от ужаса, голос срывается. – Что ты хотел найти? Укусы? Видишь, что ничего нет?

– И правда. Ничего нет, – соглашается он, но почему-то знаю, что спокойствие только видимое. Он снова обходит меня кругом, рассматривает тело, близко, даже слишком. Трепет охватывает меня с ног до головы, я прикрываю глаза от блаженной неги. Так млею от присутствия Демьяна на животном уровне, что снова забываю, как он оскорблял меня, обзывал шлюхой. Что же он имел в виду?

– Теперь говори, зачем пришла!

– Может, дашь одеться и впустишь в дом? – спрашиваю умоляюще, презирая себя за подобострастный тон, но понимаю, что мне не на что надеяться. Демьян непримирим.

– Нет. Говори тут.

– Мне холодно.

– Несколько часов назад тебе не было холодно! – выплевывает он зло, глаза полыхают огнем.