– Так вот. Что-то беспокоило мальчика. Нет, уже юношу. Какие-то смутные желания стали тревожить душу, завоевывать сердце, порабощать тело. Его – больше всего. Наука отошла на второй план, в книгах его вдруг взволновали любовные сюжеты. Мальчик вырос. Да вот беда – был он тщедушен, бледен, сутул из-за бесконечного корпения над книгами, невысокого роста, с кривоватыми ногами… В общем, его постигали любовные неудачи. Одна за другой. Девушки не воспринимали его всерьез. В это время его брат подрастал. Ах, забыл упомянуть братца, – профессор хмыкнул, будто посмеиваясь надо собой. – Да, он немаловажен для этой истории. Надо сказать, что брат совсем не был похож на юношу. Высокий, чернявый, с девчачьими красивыми глазами, доставшимися от матери. Ходили слухи, что она нагуляла мальчонку, но, дабы замять скандал, отец признал второго сына, хотя всячески демонстрировал свою к нему нелюбовь, поколачивал, заставлял трудиться с зари до зари, а потом и вовсе выгнал из дома за неповиновение.
Думаешь, тот расстроился? Вовсе нет. Любая женщина многое бы отдала, чтобы приютить паренька, этого черноволосого сердцееда, тот поселился у пышногрудой фермерши и помогал по хозяйству. Братья иногда встречались. Но, что интересно, наш герой начал замечать в себе скверные настроения. Сложно общаться с человеком, который во всем тебя превосходит. Да, не слишком умен, зато красив, могуч, пользуется успехом у женского пола. Как в одной семье могли родиться такие разные дети? В юноше начала распускаться буйным цветом зависть. У тебя есть братья, Демьян? Или друг, которому ты завидуешь? Нет?
Мой ответ не нужен, Вежбицки давно погрузился в собственные воспоминания. Мне остается только слушать.
– Но, наверное, ты завидовал любому здоровому, самому ничтожному человеку, когда болел. Даже не спорь, всё равно я знаю, что завидовал. Это неизбежно. Если так, то ты поймешь мои чувства. Беспомощность, бессильная злоба, отчаянное желание как-то победить соперника, покорить его, превзойти так или иначе! Заполучить то, что есть у него! Ты можешь себе представить степень злобы, когда твой враг вдруг становится еще сильнее? Его брата укусил волк, и с наступлением полной луны брат сам стал зверем, бегающим по лесам. Юноша уже знал о существовании почти всесильной науки, которая объясняла явления, но теперь он узнал о том, что мир наполнен магией. Его сознание перевернулось! Он понял, что всей жизни не хватит, чтобы изучить многоликость мира. Вот если бы существовала вечная жизнь…
Хоть отношения у братьев и были прохладными, но со своей напастью младший пошел к старшему. О, как же тот захотел тоже стать оборотнем! Сильным, мощным, красивым! Но… укус подействовал, но не так, как на брата. Юноша просто перестал болеть и старел очень-очень медленно.
В те годы началась война, немцы оккупировали Польшу и практически уничтожили ее. Не буду тебя утомлять описаниями того, как сгорели родные места, как убили родителей, угнали скот. Как часть населения расстреляли, а часть сгноили в концентрационных лагерях.
Моя история не об этом. Наконец мы приближаемся к самому главному. Я люблю рассуждать о воле случая. Что сохранило мне жизнь? Случайность? Господь бог? Это территория философских рассуждений. Так или иначе, я оказался как нельзя кстати, когда нацисты стали искать среди местных врачей особенных людей. Тех, кого могли перетянуть на свою сторону и использовать в качестве переводчиков. На тот момент я уже практиковал, но какая практика может быть в нашей глуши? Однако горы прочитанных книг сослужили мне верную службу.
Я попал в нацистские лаборатории. Ты наверняка в курсе, что фашисты желали создать высшую расу, истинного арийского человека, юберменша, но вряд ли знаешь в подробностях, что происходило в оккупированной Польше в те годы, когда рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер создал ответвление организации «Источник жизни», которая входила в состав Главного управления расы и поселений для подготовки молодых расово чистых матерей и воспитания арийских младенцев. Создавались элитные питомники для рождения и воспитания чистокровных арийцев под четким руководством врачей и ученых. Звучит жутко, не так ли?
Конечно, юноше было сложно смотреть, как подвергают эвтаназии умственно отсталых детей, как у его соотечественниц похищают детей и мучают их. Хотя можно ли сказать, что их мучали? Они по крайней мере жили, в отличие от тех, кого расстреляли или засунули в лагеря. Что с ним там делали, ты можешь видеть на этих слайдах.
Я, конечно же, читал о бесчеловечности фашистов, но видеть фактическое подтверждение и знать, что профессор поддерживал их и тоже участвовал в опытах… Рот наполняется горечью, не могу произнести ни слова. Окровавленные, обожженные, измученные и истощенные люди стоят перед глазами, даже, кажется, чувствую зловоние трупов. Профессор подождал комментариев, а не дождавшись, продолжил: