Его выбор (СИ)

На автомате разворачиваю. Читаю тоже на автомате. Потом еще раз. И еще раз. Ну, что за бред?! Это чей-то розыгрыш, не иначе. Не могу припомнить, когда со мной последний раз так «шутили». В школе наверно. Даже студенты подобным не занимаются.

Выбрасываю листок в урну. Я не буду с этим связываться. В конце концов я больше не юная безбашенная студентка. И я в положении. И не собираюсь вестись на всякие провокации. Не собираюсь. Не собираюсь…

Открываю дверь в туалет и вздыхаю. Да, твою ж налево. Не хотела ведь сюда идти. А передо мной картина маслом, конечно же. Мой пропуск на забрызганной столешнице возле раковины. И две девушки, глядящие полными ядовитого блеска глазами. Не надо было сюда приходить.

— Чего вылупилась? Нужен пропуск, бери! — говорит одна из… красоток.

А я смутно припоминаю, не их ли разговор на кухне подслушала тогда. В свой самый первый день на рабочем месте. Они что обиду затаили. Мстят так? И записку они написали. Стрелку мне тут устроили. Тоже, блин, рэкетиры 90-х. Детский сад штаны на лямках.

Разворачиваюсь и выйти собираюсь. Это раньше бы я ответила и показала этим матрешкам, где их место. Но когда внутри тебя растет маленькая человеческая жизнь волей-неволей становишься более острожной. И впрягаться в скандал с двумя неадекватными явно не стоит.

Выйти хочу, но вторая ловко подскакивает и дверь своим телом подпирает. Не пройти, если ее не оттолкнуть. Ну, давайте еще тут подеремся! Только я не собираюсь этого делать. Не собираюсь идти у них на поводу. Ведь провоцируют явно.

— Дамы, что вы хотите?

Стараюсь быть вежливой. Ведь не зря говорят добрым словом можно многого добиться. Правда там еще что-то про пистолет. Но это детали. Наверняка и просто добрым словом можно…

— Хотим, чтобы такая девка подзаборная, как ты, свое место знала! Думаешь, залетела от начальника и все!

Ну, или нельзя. Эх. Не прокатил план А. Переходим к плану Б.

— Вы хоть немного мозгами думайте, курицы! Если б я от вашего начальника залетела. На хрена мне работать тогда?

Девушки подзависают. Жаль ненадолго. Мои аргументы ломаются об их неокрепшие умы.

— Просто решила его поближе к себе держать. Наверное, боишься, что такая же вертихвостка, уведет, пока с пузом дома сидишь.

Я даже рассуждать больше на эту тему не хочу. Противно. Словно в лужу с помоями упала.

— С вашей фантазией книги писать надо. Романы. Не пробовали?

Подхожу прямо к раковине и беру свой пропуск. Видимо от неожиданности никто из девушек ничего сделать не успевают. А может задумались о своей дальнейшей профессии.

Я не теряю времени даром. Пытаюсь оттеснить ту, что возле двери зависла. Аккуратненько подвинуть. Так чтобы никто из нас не пострадал. И мне это почти удается. Как в себя приходит другая. Отлепляется от раковины. Визжит что-то угрожающе. И я даже глазом моргнуть не успеваю, как с ног до головы оказываюсь облита ледяной водой.

Буря негодования внутри нарастает. Я еще могу позволить смеяться над собой. Плевать. У меня шкура толстая. Все стерпит. Но они могли причинить вред ребенку. Глаза закрывает кровавая пелена.

Иду к ближайшей кабинке. Хватаю первое, что под руку попадается. И начинаю колотить сначала одну. Потом другую. Эти дуры кричат так, будто я их битой лупасю, а не обычным ёршиком для унитаза.

— Идиотка! Он же грязный!

— Не грязнее вас, кикиморы! — вдариваю одной по копне напомаженных волос, — еще хоть пальцем ко мне прикоснетесь и знаете куда я вам этот ёршик засуну? Знаете?!

— Знаем! Знаем! Отстань, больная!

Девушки выбегают с криками, а я выдыхаю. Приваливаюсь спиной к холодной мраморной стене. Пытаюсь осмыслить произошедшее. Но из-за холода мысли путаются, а тело начинает бить дрожь.

Одежда на мне вся насквозь промокла. И хоть в помещении достаточно тепло, но как я буду добираться до дома? У меня здесь нет никакой сменной сухой одежды. Можно попробовать вызвать такси и по-быстрому добежать.

Уже собираюсь с силами, чтобы оторваться наконец от гладкой поверхности. Как дверь в туалет распахивается. Неужели эти курицы решили вернуться и отомстить. Мало им? Я еще могу добавить.

Вытягиваю перед собой ёршик, как шпагу.

— Что ты опять устроило, чудовище?

Беззлобный стон начальника нажимает на нужный рычаг. Переключает агрессию в усталость и обиду. Вся моя бравада рассыпается на мелкие осколки. Будто ее никогда и не было. А остается лишь слабая, запуганная девочка, которой сейчас очень плохо. Ведь, кажется, что весь мир отвернулся. А всего-навсего один человек.

Сама не понимаю, как и почему я оказываюсь плачущей на плече у Игната. И уже не важно, что подумают вокруг окружающие. Не важно, что мы с ним можем опять стать центром офисных сплетен. Мне сейчас просто необходимо его крепкое плечо. В которое можно уткнуться носом. И сквозь запах одного мужчины. Дикий, чужой. Почувствовать едва пробивающиеся тонкие нотки терпкого лосьона. Такого знакомого. Такого родного.