Его выбор (СИ)

"Возьми, сын, — услышал Элизар голос отца. — Браслет поможет тебе справиться с безумием. Если он тебя выберет..."

Он никогда раньше не видел вещей, окутанных силой. В Виссавии, где все являлось магией, в них не было необходимости. Как и в украшениях, если не считать церемониального одеяния, в которое теперь облачили Элизара. Но браслет притягивал… манил… просился на запястье. И сын вождя, сам не заметив когда, исполнил немую просьбу странной вещицы.

Мир мигнул вокруг. Стало вдруг хорошо и спокойно, хотя воздух накалился до предела. Не в силах оторвать взгляда от сузившейся на запястье полоски метала, Элизар отшагнул назад, чуть было не распластавшись на широких ступенях.

— Осторожнее!

Кассиец схватил за запястье, помогая обрести равновесие. От прикосновения чужих пальцев на миг стало неприятно — к Элизару никогда никто не прикасался помимо семьи. Но в то же время перехватило дыхание, и почти физически он почувствовал, как закрутился виток судьбы, разорвался на мелкие красные нити… Он видел, как бежали нити к родным, держали их у грани, натягиваясь до звона, а потом вдруг лопались… одна за другой… с оглушительным щелчком. Страшно…

— Уведи его! — закричал повелитель.

Схватили за талию чужие руки и, оглянувшись, Элизар увидел вспыхнувшую на лбу кассийца синюю руну. Телохранитель. Если не повелителя Кассии, то его наследника. Но удивляться было некогда — вскипела вдруг огнем ковровая дорожка, метнулся к потолку столб пламени. Глазам было больно, но Элизар продолжал смотреть. Жадно, безумно.

— Даже не вздумай сопротивляться! — крикнул телохранитель, оттаскивая к колонне.

Элизар не мог сопротивляться, даже если бы хотел. Сила повелителя Кассии смешалась с силой отца, прижала к полу, и, подобно безвольной кукле, Элизара оттащили в тень и передали в руки… хранителя смерти.

— Пусти, — огромным усилием воли проталкиваясь через ставший густым, как вода, воздух, крикнул Элизар. Поступь богини смерти отдавалась в ушах гулом крови, ужас сжал горло жесткой хваткой, упали в беспамятстве на колени стоявшие вокруг трона вождя послы-виссавийцы, и только взгляд хранителя смерти, чуть поблескивающий в отблесках огня, был трезвым и спокойным. Лишь по лицу его катились крупные капли пота.

«Черные единственные служат не нашей богине, не другим богам, а смерти», — вспомнил Элизар слова учителя, и задохнулся в ставших вдруг жесткими объятиях мужчины.

— Мой вождь… тише.

Столб огня выплюнул высокую, столь похожую на человеческую, фигуру, пламя лизнуло жгуты мышц под натянутой алой кожей, осветило изгибающиеся назад длинные рога, раскосые полные тьмы глаза.

— Пусти! — выдохнул Элизар и рука в черной перчатке закрыла ему рот, молча прося не шуметь. Элизар хотел шуметь. Хотел кричать, рвать и метать, только бы не случилось того, что случиться было должно!

Хранитель медленно, аккуратно уносил его во тьму, а сын вождя смотрел на тронное возвышение и не верил…

Медленно, слишком медленно. Отец поднимается с трона, перед повелителем Кассии бросаются телохранители. Медленно! И слезы застилают глаза, и понимаешь вдруг, что все тщетно. И брат улыбается, в последний раз, и отец заслоняет мать, толкает наследника за трон. И демон распахивает резко руки, толстые губы его растягиваются в улыбке, а с ладоней с длинными ногтями льется огонь.

— Нет! — кричит Элизар, из последних сил вырываясь из рук хранителя смерти.

Как факелы. Они вспыхивают все в одно мгновение, как факелы, напоенные черной водой… И уже не хочется никуда рваться, а хранитель не удерживает, прижимает к себе, пытается прикрыть ладонью глаза:

— Не смотри!

А потом тихий шепот хранителя смерти, черная ткань укутывающих одеяний, тьма арки перехода и содрогающаяся от рыданий, бесконечно родная Виссавия.

— Мой вождь, — зовет кто-то, и хочется рвать и метать, кричать и биться в истерике. Богиня, милостивая богиня, он не хочет быть вождем!

— Они знали… — прохрипел Элизар, падая коленями в желтеющую на глазах траву. — Они все знали! Как ты… почему?

— Они знали, — спокойно подтвердил хранитель смерти.

Элизару пытались объяснить. И что в том огне погибли не только его родители и старший брат, но и повелитель Кассии, его жена, его наследник, и королевская чета Ларии. Что, убивая их, демон ослабел настолько, что его и самого можно было одолеть. Что не было бы этих смертей, демон Шерен погубил бы все светлые страны — и Кассию, и Ларию, и даже Виссавию. Что принести дорогую для белых стран жертву было необходимо... Много чего говорили… Элизар не слушал.

Он не ел, не спал. Он подобно тени ходил по опустевшему внезапно замку, отказываясь подпускать к себе целителей душ. Он не хотел забывать ни своей скорби, ни своей боли, он погрузился в воспоминания, где брат и родители были еще живы, не желая возвращаться ни в поблекший замок, ни к придворным с потухшими глазами. Ему всего одиннадцать, какой он вождь? Почему?