Его звали Бог, или История моей жизни

— С вами точно скоро чокнешься или поверишь в чудеса. Представляю, какими вы были шальными подружками в институте! — засмеялся Пашка. — Я таких девчонок еще никогда не встречал!

— Да уж, — улыбнулась Маринка. — Жанка всегда была сумасшедшей, пока не вышла замуж. Начудила немало!

— Ладно, девчонки! С вами хорошо, но пора идти в магазин. Что будете пить?

— «Хеннесси», конечно, что же еще, и не одну, а парочку. А из еды бери все самое лучшее. Или, может быть, все-таки отправимся в ресторан?

— Нет. Это опасно. Мы и здесь можем неплохо посидеть, — благоразумно заметил Пашка. — Я сейчас мигом.

— Тогда возьми с собой Маринку. Она не в розыске. Я, конечно, доверяю твоему вкусу, но Маринка женщина, и ей проще выбрать все, что нужно купить. Сегодня мы должны устроить пир по полной программе. Все-таки такая находка! Семнадцатый век! Если ты, конечно, не ошибаешься. Ай да Граф! Ай да молодец! Давайте дуйте, а я пока отварю картошки и помою полы.

— Слово женщины закон. Давай, Маринка, собирайся, поехали.

Маринка быстро собралась, взяла Пашку за руку и помахала мне сумочкой:

— Смотри, подружка, уведу, — засмеялась она.

— Черта с два. Тортик не забудьте.

— Купим, — улыбнулся Пашка.

Когда входная дверь закрылась, я набрала полный таз воды и принялась наводить порядок. Как все-таки здорово, что я опять обрела Маринку и в мою жизнь вошел Пашка! Такой ласковый и родной! Я вновь захотела жить, любить и творить. Теперь, когда есть деньги, меня обязательно оправдают. Я продам свой особняк, потому что никогда не буду в нем счастлива, и куплю хороший дом. Никакой Испании, мы останемся здесь, а еще лучше, уедем в другой город, где нас никто не знает, и заживем припеваючи.

Я принялась отдраивать полы, напевая под нос незатейливую песенку.

Под кроватью моя рука неожиданно наткнулась на небольшой кожаный портфель. Я достала его и вытерла пыль. Любопытство взяло верх, я открыла крышку и вытащила несколько конвертов, перетянутых тонкой резинкой. Чьи это письма Пашка хранит столь бережно у себя под кроватью? Наверное, это переписка с той убитой девушкой. Почувствовав глупый укол ревности, я раскрыла первый конверт и дрожащими руками достала фотографию. На снимке был пожилой, интеллигентный мужчина. А на обратной стороне — инициалы и возраст. В этом же конверте лежал свернутый листок бумаги с детальным описанием распорядка дня этого мужчины. Все понятно. Похожий конверт лежал у Пашки в сумке, когда мы с ним познакомились. Там была фотография Горелина. Господи, какой же он дурачок! Зачем хранить такие вещи! Их надо уничтожать. Мне придется сжечь эти конверты, хочет он того или нет. Никакого возврата к прошлому! Будем жить настоящим! Тем более у нас есть будущее! Я стала доставать из конвертов фотографии и бросать на пол. На меня смотрели чужие, незнакомые лица, молодые и не очень, но одно лицо заставило содрогнуться. Из последнего конверта выпала фотография Матвея. Я сразу узнала этот снимок. Его сделала я, когда мы возили дочку в зоопарк. Как сейчас помню, перед этим мы заехали в парикмахерскую, Матвей подстригся, а потом мы отправились на Пресню. Гуляли по зоопарку, катали дочь на пони. Это был один из немногих выходных дней Матвея. Мы были счастливы в тот день и чудесно провели время.

На обратной стороне написано: «Виноградов Матвей Викторович. Проживает по адресу…» Я читала, и мне казалось, что это какое-то недоразумение, глупый, нехороший сон. Мне пришлось больно ущипнуть себя за щеку, чтобы поверить в реальность происходящего. Достав листок бумаги, я увидела чертеж своего особняка и описание распорядка дня моего мужа. Обед, ужин, деловые встречи и так далее. Откуда же он стрелял? Получается, что из подвала соседнего дома. Это отчетливо видно на рисунке.

Нет! Это безумие! Это какая-то нелепая ошибка! Пашка не мог! Он никогда не сделал бы мне плохо. Я ему верю. Я люблю его. Сейчас Пашенька придет и скажет, что это какое-то недоразумение! Ему подбросили этот конверт, кто-то хочет нас поссорить, но ведь это невозможно. Мы одно целое. Мы искали друг друга долгие годы. Нас невозможно разлучить. Сейчас придет мой дорогой Пашенька и скажет, что это не так. Он не убивал Матвея. Я громко рыдала и вытирала слезы.

Я положила фотографию Матвея в конверт и сунула в карман. Хотела встать, но споткнулась о таз с водой. Вода разлилась по комнате, и я заревела еще громче. Сволочи! Все против нас! Все! Зачем делать такую подлость?! Зачем так подставлять Пашеньку? Я верю ему, как сама себе. Если бы он убил Матвея, то обязательно сказал бы мне об этом.

Накапав себе валерьянки, я перешагнула через большую лужу и вышла на балкон. На соседнем балконе стояла Любка и курила.

— Здравствуй, Любонька, — улыбнулась я. — Угости сигареткой.

— Вы же не курите.

— Курю. Ты просто не знаешь. Ты вообще много чего не знаешь.

Любка протянула мне пачку сигарет, зажигалку и равнодушно поинтересовалась:

— Вы что, плачете?

— Я? С чего ты взяла?

— С Пашкой что-нибудь?

— Нет. — Я смахнула рукавом слезу и поднесла зажигалку к сигарете.

Подул ветерок и зажигалка погасла.

— Давайте я попробую.