Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет

Союза, каким он сейчас предстает в социальном, культурном, экономическом, оборонном отношениях. Наше государство не удержалось бы… если бы не возникло сообщество на основе братства и сотрудничества, уважения и взаимопомощи».

«Это политическая ошибка, – сурово заключает Гайдар, – тот случай, когда лидер доверился официальной пропаганде, не хотел понимать реальности».

Иными словами – люди советской власти так часто произносили и писали советские формулировки, которые давно стали штампами и ничего реального не выражали, что сами поверили в реальность ими же самими придуманного в целях пропаганды!..

А если бы удалось взглянуть в лицо реальности как можно раньше…

Если бы Горбачев вспомнил хотя бы, что про Нагорный Карабах в Армении заговорили еще двадцать с лишним лет назад. Когда 24 апреля 1965 года прошли стихийные митинги, в которых приняли участие от трех до восьми тысяч человек. Если бы вспомнил – стал бы, наверное, с должным вниманием следить за происходящим в Армении и Нагорном Карабахе – по мере укрепления гласности и исчезновения страха перед насилием государства. И сумел бы, возможно, опередить решительными, но мирными действиями события 1988 и последующих годов. Не дал бы пролиться потокам крови.

.. Хорошо помню на телеэкране красное лицо Горбачева, гневно отчитывающего ректора Ереванского университета и других армянских интеллектуалов. Речь – о возникшем движении за возвращение Нагорного Карабаха Армении. На лице его еще больше, чем в его словах, читается главное его опасение: «Если этим позволить – так все захотят!»

И мы с ужасом видим, что он совершенно не понимает: все равно захотят. Остановить он никого уже не может. Только – помочь избежать кровопролития.

Еще более яркое и драматическое зрелище – его встреча в Литве с литовскими народными депутатами.

С высоким, чуть сутуловатым, с очень добрым лицом Вилкасом и другими.

Опять помню наше – сочувственное к Горбачеву – сильнейшее недоумение.

Такое же красное лицо (есть такое суждение, что в момент риска, опасности смелые люди краснеют, а трусливые – бледнеют…), но он уже не кричит, а страстно убеждает окружающих его депутатов-литовцев. Он настаивает – Литве ни в коем случае нельзя выходить из Союза. Не надо ей становиться независимым государством, а нужно вместе с Россией и другими республиками дружно строить демократию…

И на всех до одного лицах литовцев, очень сочувственно обращенных к Горбачеву, написан отчетливыми, ясно читаемыми буквами один и тот же текст.

И мы, сидящие у телевизора, видим его и легко читаем. А он, находящийся среди этих людей, таинственным образом не видит и не может прочитать.

А текст, написанный на лицах литовцев, был такой:

– Дорогой, глубоко нами уважаемый Михаил Сергеевич! Неужели вы допускаете, что ради чего бы то ни было мы можем позволить себе упустить этот немыслимый, более полувека нами ожидаемый, благодаря вам наконец нам выпавший исторический шанс?! Шанс жить в своей стране – так, как мы можем и хотим жить…

3. 1989–1991. Полумеры. Скольжение вниз