Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет

Я тогда по молодости постеснялся сказать о том большом влиянии, которое на протяжении всей моей жизни оказывал на меня отец. Он, я видел, обиделся, хотя не сказал ни слова, и это до сих пор камнем лежит у меня на сердце. Он должен был при жизни услышать мое публичное признание, что я всегда восхищался им, любил и ценил, что мы всегда были единомышленниками. Впрочем, уверен, он это знал. Мы всегда были близки и понимали друг друга с полуслова, по взгляду, по улыбке. Я всегда хотел быть его достойным сыном».

Из личных воспоминаний. Я была знакома с Тимуром Аркадьевичем, что называется, шапочно. Встречаясь на съездах демократических партий (я никогда ни в каких партиях не состояла, но «Демократический выбор», потом СПС, за которых я, естественно, всегда голосовала, приглашали меня на свои съезды в качестве гостя), мы здоровались, обменивались несколькими фразами.

В 1999 году я беседовала в телепередаче «Момент истины» с А. Карауловым – согласившись, честно говоря, через силу, после нескольких отказов, – сдалась на просьбу его симпатичной дочери-журналистки.

И на другой или третий день после телепоказа, на каком-то очередном либеральном действе, ко мне буквально бросился Тимур Аркадьевич, горячо расхваливая передачу с моим участием:

– Это было замечательно! Просто замечательно! Вы – молодец!

…Даю честное слово, я была не только смущена, но несколько удивлена. Ну чего уж такого «замечательного»… Почему такой неумеренный восторг?..

И только дома, уже поздно ночью, до меня дошло, в чем тут было дело.

Караулов в середине передачи произнес в своей непередаваемой манере: – Ну а вот… Егор Гайдар?.. – с явным желанием со вкусом облить его при моем посредстве помоями.

Свой ответ воспроизвожу дословно: – Что – Егор Гайдар?! Тридцатипятилетний молодой человек сломал хребет советской власти! Ему памятники будут ставить по всей стране!

Для Караулова такой поворот оказался почему-то полной неожиданностью. Он смешался и не смог возразить.

…Вот почему ко мне кинулся Тимур Аркадьевич. Много позже Ариадна Павловна рассказывала, как тяжело переживал он те поношения, которым постоянно и совершенно незаслуженно подвергался его единственный сын. А сам отец им так гордился.

И вот наконец кто-то публично вступился за его мальчика…

Вспоминает поэт Константин Ваншенкин, друживший с Тимуром Аркадьевичем около полувека:

«Это был блестящий человек. Меня всегда восхищала его жизнестойкость, прочность, непременное следование своим же высоким установкам. Уточню: он порою бывал снисходителен и терпелив к людским слабостям – хвастовству, болтливости, самонадеянности и проч., но существовали вещи, которых никто не имел права себе позволить, поступки, которые нельзя было совершать, некий не переступаемый ни под каким видом порог. И здесь он становился жёсток и непреклонен. Ибо он был человеком чести. В нем присутствовало нечто корпоративное – офицерское, морское. Он беспрерывно поддерживал в себе эти качества. У него была очень сильная потребность помогать людям в беде, в жестокую их минуту. Я испытал это на себе и никогда этого не забуду.

В обыденной жизни он был очень компанейским, контактным, иногда шумным, увлекающимся, порою сентиментальным и даже наивным. Прекрасным собеседником.

Он обладал превосходным чувством юмора, имел отличный художественный вкус…

С исключительным достоинством нес он отраженную славу своего знаменитого отца (ведь Тимур был еще и литературным персонажем), а затем и своего знаменитого сына. Я отношусь к поколению первых читателей Аркадия Гайдара, т. е. читал все его новинки по мере их появления. Я хорошо представляю себе всю широту и мощь его тогдашней популярности и понимаю, как нелегко было быть сыном Гайдара. Но, думаю, стать отцом Гайдара оказалось для Тимура даже трудней.

…Последние годы они с Ридой подолгу жили за городом. Рида – это уменьшительное от Ариадна. Она дочь волшебного уральского сказочника Павла Петровича Бажова. Вот, если угодно, такие писательские дети: он – контр-адмирал, она – доктор исторических наук.

Они были трогательной парой. Рида звала его Тимурочкой (заглазно тоже). Спокойная, разумная, уравновешенная, она замечательно его дополняла…

Когда он почти внезапно умер, выяснилась его воля: развеять его прах над тем дачным поселком.

…Я находился при этом. Зимние сосны в чистом морозном воздухе. Залпы ружейного салюта. Все просто, высоко, естественно».

Рядом с пилотом вертолета был Егор Гайдар.

Он и выполнил последнюю волю отца.

Часть шестая Нулевые годы. Конец

Ты о людях всегда думал, и они тебе отплатят тем же.

А. Гайдар. Тимур и его команда, 1940

Пролог к части шестой

Герой повести Гайдара «Судьба барабанщика» берет в библиотеке книгу о мальчике-барабанщике – он убежал из дома и примкнул к армии, которая сражалась одна против всего мира.

На него наклеветали, обвинили в измене и он с тяжелым сердцем покинул свой отряд.