Егор Гайдар

Тогда же, естественно, возник и другой вопрос: если имеющаяся и уже озвученная президентом программа радикальных реформ написана одними экономистами, то почему во главе команды надо ставить совсем другого человека, хотя и известного экономиста? Бурбулис попытался найти компромисс: мол, пусть Явлинский будет вашим начальником, но “управляемым”, то есть будет слушать и слушаться всех нас и не будет лезть в политику. Последнее для Бурбулиса было особенно важно. Помню наш ночной разговор на 15-й даче, куда Бурбулис приехал после Госсовета и заявил: я провел переговоры с Явлинским, утром должен состояться следующий разговор. Явлинский соглашается на такой вариант: номинально он станет во главе, а на самом деле будет мне и вам подчиняться. Возникла небольшая пауза. Первым среагировал Костя Кагаловский, сказав: вы, конечно, можете договориться с волком, что он серых зайчиков будет кушать, а белых – не будет. Но эта договоренность будет действовать лишь до тех пор, пока вы не откроете клетку. И мы все стали убеждать Бурбулиса, что эти договоренности – блеф Явлинского…

Но и Явлинский тогда отнюдь не рвался в бой. Помоему, он и ставил свои практически неприемлемые условия, чтобы они не были приняты. Ему, вероятно, казалось, что он нашел беспроигрышный вариант. Или он приходит позже, когда самая тяжелая, рискованная и непопулярная работа выполнена и ему достанется роль реформатора-триумфатора, или, если реформы провалятся, он скажет: я же просил всю полноту власти, но вы не дали – вот и результат!»

Однако сделаем шаг назад и вернемся на 15-ю дачу, в «Архангельское», где работала в сентябре группа Гайдара, где сочиняла свою концепцию.

На 6-й даче сидела, работая над такой же экономической программой, но только без мандата Бурбулиса, группа Евгения Сабурова – а год назад там же трудилась группа Шаталина – Явлинского над программой «500 дней». Вот как вспоминал об этом сам Гайдар:

«Атмосфера 15-й дачи – все более обостряющееся чувство тревоги за судьбу страны. Приглашаем сотрудников бывших союзных министерств, ведомств. Многих знаем по прежним годам как компетентных специалистов, пытаемся с их помощью понять ситуацию в критически важных сферах деятельности. Валюта, хлеб, горючее, заключение договоров на 1992 год, отношения с кредиторами. Складывающаяся по их информации картина происходящего в стране поистине катастрофична.

Денежная эмиссия растет, валютные резервы тают, потребительский рынок полностью разрушен, заключение договоров на следующий год практически на нуле. В союзных органах власти – ситуация тягучего безвластия и беспомощности. Никто ничего не хочет решать, делать, брать ответственность на себя. Ельцин, после августовских событий, – на юге, в отпуске. Конкурирующие политические силы пытаются перетянуть его на свою сторону.

Неоднократно заходит Евгений Сабуров. В 1991 году, вскоре после отставки Явлинского, он выдвинулся на лидирующие роли в формировании экономической политики российского правительства. В это время – заместитель председателя правительства, министр экономики. Знаю его давно, как и тех, кто пришел с ним работать, его заместителей, – Володю Лопухина, Ивана Матерова.

Сабуров рассказывает о критической ситуации с зерном. И вместе с тем ратует за необходимость сначала провести приватизацию, а потом уже браться за размораживание цен. Приватизация не в его ведении, за нее отвечает другой заместитель председателя правительства – Михаил Малей. В ней ничего не стронулось с места…

Сабуров еще верит в возможность заключения работающего экономического договора между республиками… Соглашения подписываются с таким количеством особых мнений и замечаний, что их нежизнеспособность очевидна.

Общее ощущение – очень многое знает, чувствует трагизм и критичность ситуации и в то же время не хочет брать на себя ответственность за тяжелые и непопулярные меры, как будто надеется, что все само собой образуется и удастся избежать самых социально конфликтных решений».

Оставим здесь в стороне скепсис Гайдара по отношению к «конкурирующей» команде. И приглядимся к Сабурову. Ведь это – еще одна альтернатива гайдаровским реформам. Сабуров на десять лет старше Гайдара, вообще он фигура необычная, интересная – свои экономические таланты Евгений Федорович совмещал с литературой, был очень интересным поэтом. Искал применения своему экономическому дарованию в разных областях – был заместителем министра образования, проводя вместе с Эдуардом Днепровым школьную реформу, возглавлял правительство автономной республики Крым. Те, с кем он работал, – Владимир Лопухин, Владимир Машиц, позднее стали министрами в правительстве Гайдара.

Правда состоит в том, что окажись они на месте Гайдара – им пришлось бы волей-неволей делать все то же самое.

Ситуация уже не оставляла другого выхода. Трех-четырех лет для плавного сокращения бюджета и плавного освобождения цен уже не оставалось.

Власти сидели попросту на пороховой бочке. И это очень хорошо понимал Гайдар, называя свою программу «обостряющим сценарием».