Эгрегоры и система управления реальностью

В Средние века в некоторых европейских городах даже не поощрялось принятие в гильдию в качестве учеников собственных детей: считалось, что мастер должен опираться только лишь на таланты ученика, минуя родственные связи и душевные привязанности.

Профессиональные эгрегоры сегодняшнего дня отличаются от средневековых гильдий тем, что, в отличие от последних, теперь они не зависят от территории. Например, завод как градообразующее предприятие относится к уровню стихийных эгрегоров, а металлургия – к профессиональным. Градообразующее предприятие может закрыться, но с гильдией металлургов ничего не случится – она как была, так и будет.

Сегодня, чтобы определить различие между старой формой профессиональных эгрегоров и формой сегодняшнего дня, формации гильдий прежних дней стали называть «профессиональными кастами». При этом у любого клана, существующего здесь, на третьем уровне, может быть в подчинении большое количество структур из нижнего слоя стихийных эгрегоров, которые подведомственны и управляемы им. И чем больше таких стихийных эгрегоров может удержать эгрегор клана, тем он мощнее, тем более он конкурентоспособен по сравнению с соседями.

Профессиональные кланы не заканчиваются во времени и будут существовать до тех пор, пока на земле есть хоть один носитель обособленной профессиональной информации.

Профессиональные эгрегоры в иерархии тоже несвободны, хотя уже достаточно сильны. Если бы этот уровень развивался, только лишь опираясь на потребности людей, то иерархия профессий выглядела бы сейчас несколько иначе. Еда людям всегда нужна, и потребляет человек пищу ежедневно. Башмаки он обновляет не так часто, как набор продуктов. Логика подсказывает, что аграрные профессии в естественной среде должны быть более востребованы, чем ремесленные, ювелирные или металлургические. Но это если не вмешиваться в естественный процесс, если никаких внешних катаклизмов не случается. Но вдруг одно государство объявляет войну другому, и на первый план выходят те гильдии, которые могут её обеспечить. Расстановка приоритетов меняется, если более вышестоящие структуры внедряются в естественный ход жизни, начинают влиять на стремления и расставляют иные акценты предпочтений.

Такую функцию выполняет ещё более высокий слой – государственный. Который, в свою очередь, состоит из двух подуровней: само государство и социальные институты, принадлежащие ему.

Если говорить об аналогии по семеричной структуре тонких тел, то профессиональный уровень эгрегоров проецирует себя функционально в ментальном теле (конкретно – на уровне слов и понятий), а слой социальных институтов – это верхний уровень ментального тела (модели поведения) и нижний уровень каузального тела – приемлемый опыт.

Уровень 4. Социальные и финансовые институты

Социальные институты – это очень общее понятие. В идеале – связующее звено между государством и профессиональными сообществами, распределители, коммутаторы. В реале – опричнина при Иване Грозном, цепные псы власти, зависящие от воли хозяина. Триггеры, которые переключают потоки сил, образованные на уровне государства. Они не просто формируют правила распределения ресурса, но и контролируют их исполнение, получая возможность карать и миловать.

Профессиональный уровень от них, увы, зависит сильно, так как механизмом перераспределения денежных потоков социальные институты способны поднять одну профессию над другой, сделав одних богаче, а других – беднее. Смогли бы футболисты и артисты стать богаче историков и физиков, если бы это не было политикой государства? Нет. И вовсе не народной популярностью первых определяется их финансовое возвышение над вторыми, а денежными вливаниями в профессиональный слой, которыми распоряжается государственный подуровень социальных институтов. Просто через футболистов и артистов гораздо легче проводить эгрегориальные идеи. Сделать сильно эмоциональных, но ментально ограниченных людей проводниками чужой воли значительно проще, чем тех, кто лучше образован и имеет более критичное мышление.

Социальные институты объединяют профессиональные эгрегоры, формируя отрасль и через это управляя их функциональностью. Периодические провокации, которые получают профессиональные эгрегоры, связаны с проверкой их устойчивости на своём поле: сумеет ли каста профессии удержать в себе людей, если денежные потоки будут перераспределяться иначе? Останется ли человек верным своей профессиональной клятве или побежит туда, где слаще?

Так же как род и семья подвергаются провокациям стихийных эгрегоров, так и профессиональные касты подвергаются провокациям со стороны слоя социальных институтов. А всё почему?