Эй, смотри не влюбись!

Язык не поворачивается сказать всю правду. Я понятия не имею, какие цели преследует кучерявый. И не хочу давать девчонке ложных надежд. Какой дурак так долго продержится рядом с ней без действий? Пусть сами разбираются, я умываю руки.

Гайка смотрит на меня странно и, кажется, хочет еще что-то сказать. Но внезапно тишина бьет по ушам. Музыка смолкает. Мы с девчонкой одновременно оборачиваемся на голос.

- Вечеринка окончена.

Ну привет, пап.

Глава 10

Яся

Народ, как по волшебству, растворяется в воздухе. Хохот и громкая музыка сменяются скрипящей тишиной. И только с шоссе доносится приглушенный расстоянием шум автомобилей.

Кирилл резко встает, я за ним. Прячусь у него за спиной и наблюдаю, как ладони Скоморохина сжимаются в кулаки, а руки полосуют веревки вен. Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения. Встаю на носочки и осторожно – читай трусливо – выглядываю из-за его плеча. 

Глеб Борисович подходит не сразу. Он, будто хищник, что дает жертве осознать незавидную участь и смириться с концом. Двигается испытующе медленно, я зажмуриваюсь. Хорошо знаю старшего из Олейников. Помню, что он был довольно жестким с Маратом. С замиранием сердца жду чего-то страшного, голову в плечи вжимаю.

Жду. Но ничего не происходит.

- Соседи вызвали полицию, - спокойно, даже как-то устало поясняет отец Кирилла. – Такими темпами с помощью тебя и Марата я им скоро новое отделение отстрою.

Удивлена, что слышу сарказм в голосе мужчины.

- Надеются, мы решим этот вопрос без них. Так ведь?

Спина Скоморохина напрягается сильнее. Вижу, как под тонкой, облепившей тело футболкой проступают рельефы мышц. Кир походит на оголенный провод. Только притронься, разом убьет. А я будто околдована, даже не замечаю, что дрожу. Все-таки поздним вечером стоять на ветру в мокрой одежде не лучшая затея.

- Кирилл, я знаю, что происходит. 

Тон Глеба Борисовича резко меняется на серьезный.

- Каждый год… - он не договаривает. – Я уже пытался объяснить тебе, что могу помочь. Если ты позволишь. Мне ведь тоже…

-  Не начинай. Я не поверю.

Кирилл чеканит слова таким ледяным тоном, что трава на газоне должна бы покрыться инеем.

- Сын, эти вечеринки ничего не изменят.

Я все еще не могу видеть, что происходит. Наверное, Глеб Борисович решает подойти ближе, потому как Кирилл отшатывается назад и случайно толкает меня, вынуждая выйти из тени.

Взгляды мужчин – надо переставать льстить Скоморохину – в один миг сходятся на мне. 

- Здравствуйте, - выдаю я, отвлекая на себя внимание.

Чувствую необходимость помочь Кириллу, потому что… да просто потому что. Я ему должна за ужин.

- Ярослава, - удивленно произносит мое имя Глеб Борисович.

Знал бы он, насколько сама поражена из-за того, что собираюсь сделать.

- Это я устроила вечеринку. Кирилл мне только помог. Он не при чем. Буду благодарна, если не скажете моим родителям. Все слегка, - оглядываю разгромленный двор, - вышло из-под контроля. Но я больше так не буду. Честно.

Олейник-старший, одетый в дорогой костюм и галстук-удавку, хмурит брови. Хмурит брови и вот ни фига ж не верит, но молчит. 

Ненавижу врать, хоть и дается легко. Почему же с тех пор, как я попросила помощи у Скоморохина, ложь из меня льется без остановки? Кошмар.

Не знаю, что собирается ответить его отец, по выражению лица не понять. Слава богу, ему звонят и отвлекают от нас. 

- Минуту, - произносит, пригвождая к месту.

Будто нашкодивших детей, чтобы они больше никуда не вляпались.

Я выдыхаю, лишь когда тот отворачивается и говорит про дом, наверное, с хозяином. Или с соседями. Или с той же полицией. В общем, по наши души диалог. То есть не по наши, а по мою душу и Кира. То есть… ну вы поняли. 

Вздрагиваю, почувствовав, как оголенного плеча и шеи касается горячее дыхание. Кирилл наклоняется ближе, и мурашки разбегаются по телу.

- Я не прошу целовать меня и не зову на ужин, - шепчет, сохраняя «покерфейс». – Просто сделай так, чтобы я не уехал с отцом. Скажи, соври что угодно. И ничего не будешь мне должна.

Хочу возразить, что итак прикрыла его задницу, но лишь киваю. Кириллу плохо, он и не пытается скрыть. Что происходит?

- Пойдемте, развезу вас по домам. Еще заболеете, - вмешивается Глеб Борисович.

Действительно на минуту отвлекся. Человек слова прям.

Зуб на зуб не попадает, но я выхожу вперед с высоко задранным подбородком.

- Кирилл обещал остаться у меня, - заявляю бесстрашно, но это только на первый взгляд. – Мы вроде как встречаемся.

Лицо Олейника вытягивается.

- Ты же с родителями живешь?

Что-то он не очень рад новостям. Неужели я не подхожу на роль невестки?

- Большую часть времени – да, но у меня есть собственная квартира. Кстати, всего в паре кварталов от дома. Можете подкинуть нас туда. Если, конечно, ваш мерседес не смущает тот факт, что мы насквозь мокрые.

Продолжи я говорить, например, про корабли, которые лавировали, никто бы и не заметил – так быстро я тараторю от волнения.

- Случайно упали в бассейн. – Я пожимаю плечами.

- Поехали, - после недолгих раздумий говорит мужчина. 

Без тени улыбки на лице – Кирилл вылитый. То есть наоборот. В общем, вы поняли.