Эй, Всевышний! А не пора ли мне НА УЧЁБУ?! (3)

- Пойдём. Держись рядом и не лезь вперёд. Чувство всемогущества – оно такое же зыбкое, как и кажущееся надёжной болотистая почва. Не провались в неё с головой.

- Ты кого учить решил, Золан?

- Мага, крайне редко выходящего из лаборатории? – Я хмыкнул. – Не обижайся, но так оно и есть, и в сражениях я понимаю поболее тебя…

И так, перебрасываясь чаще ничего не значащими фразами, мы выдвинулись вперёд…

Или вернее будет сказать – вниз?

Часть III.

Чем дальше мы заходили, тем отчётливее понимали, что сама затея с вытравливанием монстров была обречена на провал. Ни огонь, если он вообще был, ни смертельный яд не принесли желаемого результата, и если у поверхности мы ещё натыкались на трупы порождений подземелья, то через час быстрой ходьбы нас встречали исключительно живые и озлобленные твари А- и В-рангов, с которыми мы с Гессой расправлялись совместными усилиями. На то, чтобы я самостоятельно уничтожал всю эту погань она не согласилась, так как ей не терпелось как следует разойтись после освобождения от сковывающего её яда. По словам самой Гессы, она добилась бы куда большего прогресса за эти годы, если бы не необходимость постоянно бороться с ядом и его последствиями, но мне в это не очень-то верилось. Ведь нет ничего более мотивирующего, чем угроза собственной жизни, а целый век под таким давлением – это совсем не шутки. В объеме и качестве своих познаний демонесса могла поспорить с Седриком, но если тот больше работал над артефактами общего пользования, то её исследования преследовали вполне определённую цель.

Изучение и противодействие ядам, худший из которых образовался в её теле из-за неудачной инициации в качестве адепта этой искусственной стихии. Редкий, на самом деле, талант, но почем-то я был совсем не удивлён. Мало кто даже ради силы согласиться буквально делать яд частью себя. Чем думала Гесса, чего желала тогда на самом деле – тайна, а напрямую спрашивать об этом я так и не решился. Лезть в душу к другому человеку… хватит и того, что мы чувствуем эмоции друг друга, и от этого, скорее всего, избавиться не удастся. Разве что кого из прислуги зверолюда поймаем и принесём в жертву, но мне отчего-то казалось, что на стороне врага живых не осталось совершенно, а тех, кто был, мы прибили на поверхности…

- Так-то лучше, собачонка. – С кровожадным оскалом на лице, Гесса прошествовала мимо гигантского двуглавого пса, которого вздыбившаяся пару секунд назад стена просто зажевала, превратив животинку в непрезентабельный мешок с перемолотыми когтями и выжатой досуха плотью. – Золан, не отставай!

- Я начинаю тебя бояться. Не жалко скотину?

- Скотину? Ты про монстра? – Демонесса покосилась на меня алыми, начавшими светиться куда ярче прежнего, глазами. Капелька удивления – и целый ворох желания ЖИТЬ, образовавшийся из самых разных эмоций. – Я не настолько миролюбива.

- Ты изменилась.

- Мне тоже так кажется. Пропало это давящее ощущение, столько лет меня преследовавшее. Но эмоции… я говорила, что в моём народе кровью обмениваются только названые братья или молодожёны?

- Эм… - Я споткнулся на ровном месте, но устоял на ногах. Я судорожно обратился к навыку, начав перелопачивать всю ту информацию, что он только мог предоставить. – Ты же не хочешь сказать, что по традициям твоего народа я на тебе женился?

- Технически – да, но мы же понимаем, что это не так. – Обернувшись, - и пришпилив к потолку очередного монстра, которому хватило ума кинуться на один из летящих чуть впереди светляков, - Гесса мягко улыбнулась, но эта улыбка показалась мне даже более устрашающей, чем её боевой оскал. – Тебе не о чем беспокоиться. Я уже привыкла быть одна.

Я осознал поток информации, пришедший от навыка, и грязно, но про себя, выругался. Этот недоритуал, для которого достаточно было обычного смешения крови, был ещё и одноразовым. Даже если мы обратим его вспять, новый всё равно не провести. А ещё альцы были знатными однолюбами, и, влюбляясь единожды, уже не могли даже посмотреть на кого-то другого, из-за чего возникали значительные проблемы в их адаптации к обществу представителей других рас. Ведь в них они тоже вполне себе успешно влюблялись…

- Что-то случилось? Ты ошарашен… - За что, Всевышний?! – Золан?

- Я в порядке. Просто… удивился, кое-что вспомнив о том, что я слышал о твоём народе. – Маленькая оговорка – это ещё не ложь. Уповая на это, я совладал со своими эмоциями, среди которых промелькнул и страх. Как та, для кого эта эмпатия столь же обыденна, как слова – для меня, Гесса явно его уловила, но ничего говорить не стала. – Эмпатия – это удивительный дар.