Эйлин

Пиво для нее было чем-то эксцентричным. Было понятно, что она происходит из состоятельной семьи, настолько состоятельной, что ее не волнует мнение других. Ею двигало нечто иное, чем деньги, — личные ценности, я полагаю. Но хотя она обладала несомненной небрежностью и утонченностью представительницы высшего класса — или как минимум класса намного выше, чем тот, к которому относилась я и завсегдатаи «О’Хара», — было в ней нечто приземленное. Ее волосы — такие рыжие, такие непокорные, полные дикой красоты, — мешали ей выглядеть снобом.

К нам направился Сэнди, вытирая руки кухонным полотенцем. Перекинув его через плечо, он облокотился на барную стойку и наклонился к Ребекке.

— И что теперь, красавица? — спросил он, не обращая на меня внимания.

Ребекка едва посмотрела на него. К моему удивлению, она положила руку поверх моей. Ее ладонь была горячей и легкой.

— О, звезды, ты же совершенно замерзла, — произнесла она. — И волосы у тебя мокрые… — Ребекка повернулась к Сэнди. — Одно пиво, пожалуйста и, наверное, немного виски, чтобы согреть мою девочку. Что скажешь, а? — Она посмотрела на меня и улыбнулась. — Я так рада, что ты выбралась сюда…

Ребекка чуть сжала мою ладонь и откинулась назад, как будто изучая меня; во взгляде ее искрилось веселье. Когда я сбросила свою пелерину, она откомментировала мой вид примерно так:

— О боже, ты выглядишь роскошно.

Я покраснела. Мой вид трудно было назвать роскошным. Она просто была добра ко мне, и это меня смутило. Я проглотила виски, поданный барменом.

— Я думала, найти это место будет трудно, но вот я здесь. — Ребекка указала на чучело рыбы-молота, висящее на стене. — Разве это не забавно? Хотя на самом деле немного грустно. Ну, впрочем, не так уж и грустно…

Она просто болтала ни о чем. Мужчины останавливались, прислонялись к стойке рядом с ней, но она словно бы не замечала их. Кто-то поставил на музыкальном автомате «Мистер Одиночество», песню Бобби Винтона. Я всегда ненавидела эту песню. Я пила пиво мелкими быстрыми глотками, а Ребекка жаловалась на холод, на обледеневшие дороги, на суровые зимы Новой Англии. Я была признательна за то, что просто могу сидеть здесь, быть рядом с ней и слушать ее болтовню.

Через минуту или две она посмотрела мне в лицо.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— О да, я в порядке, — ответила я. Ребекка выжидательно смотрела на меня, так что я решила, что нужно рассказать побольше, однако смогла придумать только одну тему. — С моей машиной что-то не в порядке. Мне приходится ездить, открыв все окна, иначе она наполняется дымом.

— Звучит просто кошмарно. Выпей еще виски. Я настаиваю. — Ребекка махнула рукой Сэнди и указала на наши опустевшие стаканы. — А твой муж не может починить машину?

— А я не замужем, — сообщила я ей, смущаясь оттого, что Сэнди мог услышать меня. Но, конечно же, я не была замужем. Она просто дразнила меня.

— Я не хотела строить предположения. Некоторые люди странно относятся к холостяцкой жизни. — Ребекка говорила, аккуратно подбирая слова. — Лично я не вижу в этом большой проблемы. Я сама не замужем. — Она постучала ногтями по ножке своего бокала. — Брак меня попросту не интересует.

— Не говори этого тем парням, — сказала я, изумившись собственной храбрости. Я краем глаза посматривала на мужчин за столом — те перешептывались друг с другом, словно бы делясь мнениями или замышляя что-то. Все они с виду были мне знакомы — наверное, приятели Джоани, — но по именам я их не знала.

— Ты забавная, ты это знаешь? — продолжила Ребекка. — Я всегда была одна. А когда рядом появлялся парень, это было просто для развлечения, к тому же ненадолго. Я никогда не задерживаюсь надолго — нигде и ни с кем. Это в некотором роде мой образ жизни или моя патология — зависит от того, с кем я разговариваю. — Она помолчала, глядя на меня, и спросила, широко раскрыв глаза в комическом ужасе: — С кем я разговариваю? С кем я болтаю?

— С Эйлин, — непонимающе отозвалась я, потом снова покраснела, осознав, что она просто подшучивает над моей молчаливостью.

Я была рада, что Ребекка не замужем и не собирается искать мужа. Именно так поступали в те дни девушки — охотились на мужей. Интересно, она вообще вышла впоследствии замуж или нет? Мне нравится представлять ее рядом с низкорослым, совершенно заурядным внешне мужем — скорее всего, евреем, — потому, как мне кажется, что именно это ей было нужно: кто-то умный, серьезный и нервный, на кого не произведут впечатления ее общительность и искрометное остроумие. Кто-то, способный контролировать ее.

Сэнди поставил перед нами новые напитки.

— Это все за мой счет, — сказала Ребекка, обводя пальцем наши стаканы.

— За их, — поправил Сэнди, кивнув на мужчин за столом.

— О нет, — возразила Ребекка. — Не пойдет. Вот аванс.

Она бросила на стойку двадцатидолларовую купюру. Сэнди оставил бумажку лежать там, где она упала, и сделал Ребекке еще мартини — вероятно, второй мартини, который он делал в своей жизни.