Эйлин, Эллочка, Элька (СИ)

Ненавижу медицинский юмор. Его понимают только сами медики, на других людей он наводит жуть. Если коротко, оказалось, что на меня был наложен хитрый сглаз, благодаря которому я должна была совершать спонтанные необдуманные поступки, постепенно тупеть и концентрироваться на одной навязчивой идее. Про магию постепенно забывать. Второй пакостью оказалось отрезание от рода. Непонятно, кто это сделал, кто-то из родителей, или последствие того же сглаза, могла отречься сама. Но в связи с этим я теряла магию и здоровье. По прикидкам эскулапов мне оставалось лет 7 от силы. Потом полная атрофия магических каналов и скорая смерть. Брр. Из хорошего: сглаз сняли, но штука с отсечением оказалась сложнее. Там должно быть отменено какое-то условие, а так как мы не знаем его, то пока не можем исправить. Но купировать зельями отток магии возможно. И в меня влили более чем достаточно. С памятью, конечно, шикарно вышло. Теперь не нужно ничего придумывать, всё зафиксировано в медкарте. Уже через несколько часов нас с Северусом должны были выписать. Ведьма принесла счёт. Лечение влетело нам в копеечку. Ушли все золотые монеты, которые оказались галеонами, и ещё несколько сиклей. Но зато в него уже входили зелья, которые Северусу выдадут пить на дому, чтобы его нервная система и мышечный каркас соответствовали возрасту. Целитель Сметвик попросил координаты для аппарации. Я смутно припомнила, что это нечто вроде телепортации. Назвала город улицу и дом, но предупредила, что мы живём среди обычных людей, не волшебников. Целитель только рукой махнул. Я, спохватившись, рассказала о нашем побеге из больницы. На что целитель пообещал вызвать некую загадочную бригаду Обливиаторов, которые всё поправят. Я, не вникая, уж больно много информации, кивнула.

Возвращение домой превратилось в целую эпопею. Но мы, с горем пополам, доехали автобусом до вокзала, а оттуда по привычному маршруту до Лутона. Северус устал и дремал в автобусе. Домой плелись оба на чистом упрямстве. Я и думать забыла, что нас там поджидает его папаша.

Тот сидел на скамейке у крыльца, злой и поддатый. С порога попытался качнуть права, но я, пригвоздив его взглядом к месту, кинула:

— Заткнись, ребенок устал! Проходи на кухню, поговорим, — распахнула дверь и прошла в дом.

Пока умывала и укладывала Северуса, слышала какое-то шебуршание на кухне. Послушался. Ну, что ж, поговорим. Есть у меня парочка сюрпризов из занимательной чёрной тетрадочки Эйлин. Ох, непростая была ведьмочка!

Я взяла палочку, сняла обувь и тихо двинулась на кухню. Из-за двери высунула кончик палочки и, ориентируясь по тени, шепотом произнесла: «КонфУндо!» Судя по грохоту, попала. Вылетела из-за двери, увидела мотающего головой муженька и, наставив на него палочку, пробормотала: «Инкарцеро!» Ничего не произошло. Я попробовала снова. Затем чуть увеличила амплитуду движения палочкой, и из неё вылетели верёвки, спеленавшие моего благоверного. Тот уже пришёл в себя, я всё-таки не профессиональная колдунья, и заклятия мои рассеиваются быстро, и смачно меня материл. Душевно так, но однообразно.

— Тихо! Фонтан заткни, мурло!

От неожиданности тот и вправду заткнулся. Только зыркнул и выплюнул:

— Ведьма поганая!

— Да уж, не лучше тебя, — улыбнулась я. — Чего припёрся, алкаш?

— Ты украла мои деньги! Ты подала на развод! — Зенки с полопавшимися капиллярами вылазили из орбит, а губы кривились в зверином оскале. Так пёс поднимает верхнюю губу, злобно рыча.

— Ну, во-первых, не мои, а наши! Ты забываешь про совместно нажитое, милый мой. А во-вторых, да, подала. Более того, я подала на лишение тебя, алкоголика, родительских прав. И в третьих, ты мне сейчас сам, мирно, подпишешь согласие на развод, отказ от сына и всех имущественных претензий.

От моей наглости он даже зенки пучить перестал, а потом расхохотался.

— Ничего я не подпишу, пока деньги не вернёшь, сука! Ты мне ещё и доплатишь, чтобы я щенка не забрал, ведьма!

Ну, точно пёс, и сына своего щенком считает.

— Я не буду тебе угрожать, Тобиас, но ты так упорно зовёшь меня ведьмой. Ох, зря ты не боишься.

Я оставила муженька на кухне, а сама поднялась в спальню за документами. Адвокат всё подготовил для соглашения, мы не исключали возможности договориться мирно. Вот и договоримся. Спустилась обратно, наложила на мужа Фините, и пока он не успел подорваться, а его одеревеневшие конечности не вернули подвижность, скомандовала: «Империо!»

В тетради Эйлин фигурировало это интереснейшее заклятие с пометкой, что его используют для подавления воли, дабы заставить существо выполнить то или иное действие. Действует и на людей. На Тоби подействовало, его взгляд стал стеклянным.

— Ты сейчас подпишешь все бумаги, вернёшься домой и больше никогда не будешь искать ни меня, ни сына.