Эйнемида IV. Солнце нового мира.

На горящих кораблях гелеги, со свойственным им хладнокровием, боролись с жадным оранжевым пламенем. Каждое союзное судно несло запас дорогущей герметической соли, единственно способной кое-как сладить со страшной неарской смесью. Другие корабли проносились мимо загоревшихся, не замедляя хода. Ликомах поручил лучшим латарийским геометрам рассчитать такое построение флота, чтобы каждый корабль имел не меньше четырёх бортов до кормы идущего впереди. Никаких задержек, никаких остановок, только вперёд – к берегу, на который доселе не ступала вражеская нога.

Обстрел усиливался, тяжёлые камни летели вперемешку с огненными снарядами. Море пылает, союзные корабли вспыхивают один за другим, но берег всё ближе. С палубы ликомахова «Жеребца» уже виден сам раскинувшийся вдоль подковообразного залива город, последнее время занимающий все помыслы хисского наварха. Ликомах не был в Неаре ни разу, но прочёл и услышал о ней столько, что его не покидало ощущение, будто он прожил здесь всю свою жизнь. Вот каменная набережная, тянущаяся вдоль всего залива. С правой стороны она переходит в крутой скалистый берег. За набережной – среброверхие дома, знаменитый Архив, занимающий едва не квартал, внушительные здания всевозможных неарских сообществ: рудознатцев, строителей машин, герметиков. Строения окружают залив посередине и справа, а вот слева домов нет. Там гигантское водохранилище, куда неарцы, при помощи сложной системы труб и каналов, собирают пресную воду с гор – видно, как рябит под ветром тёмная вода, отличная от ярко-синих волн залива. Единственное пригодное для высадки место – набережная посередине, открытая, достаточо низкая, вот только на ней темнеют точки осадных орудий, плюющиеся ярко-оранжевыми шарами. Орудия на набержной, орудия на скалах, орудия на установленых вдоль берега башнях – разверстая пасть кахамского крокодила, так и ждущая неосторожного путника. Но путник сегодня непростой, он сам не прочь разжиться куском крокодильей шкуры.

Сенхейского флота в заливе не видно – вообще никакого не видно. Прознали, верно, про штурм и увели корабли. Жаль. Взять здесь весь вражеский флот было бы славно, но они не дураки. Свой флот в заливе стал бы для защитников скорее обузой, чем поддержкой. По этой причине сама Неара, хоть и расположенная у моря, имела совсем немного кораблей, что военных, что торговых. Купцы прибывали сюда и так, да в таком количестве, что неарцы назначали за свои товары любую цену, какая взбредёт в голову, ну а для обороны им вполне хватало того, что на берегу.

Всё новые корабли втягивались в залив. С идущих впереди схефелских и латарийских судов ударили палубные стреломёты, лучники уже деловито готовили к бою оружие. Только добраться на расстояние выстрела, а там-то уж хиссцы покажут, кто лучшие стрелки Ойкомены. Наварх внимательно осмотрел берег. Вот они, орудия, снаряды летят отсюда – справа шесть, слева шесть, с десяток на горе, и это не считая мелких. Нужно накрыть стрелами обслугу, это их замедлит. В способности хисских лучников поразить цель с палубы несущегося на полном ходу судна Ликомах не сомневался ни на мгновение.

На берегу громко лязгнуло, где-то в небесной вышине зародился мерзкий, постепенно нарастающий свист. Звук приближался, становясь почти невыносимым, потом резко оборвался, и над линией союзных кораблей пронёсся треск ломаемого дерева и многоголосый вопль боли. Лучник, натягивающий тетиву в трёх шагах от Ликомаха, сложился вдвое, точно прибитый гигантской невидимой рукой. Густое месиво из крови пополам с мозгом окатило доспехи наварха. Невольно сглотнув, он оторопело уставился на толстый, целиком покрытый кровью бронзовый штырь, торчащий из палубы прямо у его ног.

Пневмоболы. Ликомах однажды видел такой в Пелии. Массивный куб из неарской бронзы на прочной опоре, похож на стреломёт, но в десятки раз губительнее. Жуткая машина, выплёвывающая сразу три десятка зазубренных бронзовых дротиков, для большей тяжести заполненных изнутри свинцом. Такой дротик, падая с высоты, насквозь прошибёт человека в полной железной броне. От него не защитит ни щит, ни доспех, а если металл каким-то чудом и устоит, сила удара такова, что переломит хребет быку. Хвала всем бессмертным, такое устройство и его содержание баснословно дороги. Страшно подумать, что было бы, имей все полисы и цари хотя бы по одной такой штуке, а здесь их не меньше дюжины.