Её не реальные мечты

Ров и каменная стена спасли придомовую территорию от разрушений, завала и даже потопа, но не от мусора, в виде ветвей, сучьев, листвы и гнилых плодов, что принесло ураганом из ближайших джунглей, но это мелочи по сравнению с прошлым штормом. И как только подсохнет грязь, всё это можно убрать без особого труда. Но внешний вид — это конечно портило и сидя в кресле Лео старалась не смотреть на временный беспорядок, а любовалась не прерывными потоками дождя, которые льётся почти сплошной стеной и в данный момент, его не беспокоило не одно, даже самое слабое дуновения ветерка. Слышалось только завораживающее шлёпанья воды. Леонэллу — это успокаивало и клонила в сон, и не было сил этому сопротивляться, глаза медленно закрылись, и она провалилась в глубокое забытье. Последние дни спала плохо, гроза пугала её, да и малыш всё чаще стал шалить и толкать мамку изнутри.

Леонардо сидевший рядом и медленно попивавший чай, заметил, что Лео медленно откинулась на удобную спинку кресла и закрыла глаза. Он тихо поднялся со своего места и зайдя в дом вынес одеяло, которым заботлива укрыл свою спящую красавицу, и подложил ей не большую подушку под шею. Благо подушек она нашила разных размеров, и они лежали на каждом кресле, для верхней наволочки использовала плюшевую портьеру, которая раньше висела в его каюте. Ткань была бордового цвета и как считала Лео — это привнесло хоть какой-то цвет в их скудный интерьер. Из части этой большой портьеры она пошила себе тёплый халат, в который часто куталась, в эти дождливые не уютные дни, а все лоскутки от своего шитья девушка использовала на картины, что красовались на стенах их домика и вкупе с подушками придавали некий уют их жилищу. Это для неё было почти единственным занятием в последнее время, она так увлечённо подбирала лоскутки, и не смотря на их скудность в разнообразии цвета у неё получались красочные картины. В места полотна Леонэлла использовало одно из одеял, порезов его на шесть ровных частей, из двух сшила по две пары теплых носков себе и капитану, а остальные четыре пустила на творчество. И уже две готовых картины украшали стены, и Леонардо часто ими любовался, дивясь её умением творить такую красоту из нечего. На одной из картин были изображены два дельфина вынырнувшие из волн на фоне заката. А на второй судно, похожее на его фрегат, только цвет его бортов был бордовым, а паруса слишком белоснежными, явно на них пошли одни из новых подштанников. За то волны из далека, были похожи на свой прототип, — «и как она добилось такого эффекта» — удивлялся он, ведь при ближайшем рассмотрении понятно, что они сделаны из тельняшек в сине белую полоску, но ткань была уложена так, что если кто не в курсе, то даже не увидит в этих волнах хоть малую схожесть с тельняшкой. А вот матросы на палубе фрегата одеты по форме, но только совсем не по той, что были у него на судне, но это не важно, откуда ей знать, как выглядели его матросы. На картине они были в тельняшках, тёмных брюках и странных головных уборах белого цвета с двумя развивающимися тёмными лентами позади, а капитан в таком же белоснежном кителе, как и паруса.

Леонэлле снился тот самый фрегат, его борта были целыми, как новые и красивые паруса трепетали на ветру, он плавно скользил по волнам, на палубе стояла она со своим капитаном и малышом на руках. Они были счастливы и улыбаясь смотрели в даль, а там впереди резвились дельфины, выныривая из волн и совершали не мыслимые пируэты, бока и спины млекопитающих переливались в лучах заходящего солнца, которое окрасило в золотистые блики волны перед кораблём. Дельфины, то уплывали в даль почти к самому светилу, которое медленно опускало свои лучи в океан, то возвращались и подпрыгивали выше бортов фрегата, при этом мотая головой и издавая радостные звуки, как бы говоря: — «Мы здесь и больше не оставим вас, теперь всегда будим вместе». И Лео с капитаном одобрительно кивали им в ответ и приветливо махали рукой. Картинка была, какой-то сказочной, не естественной, уж слишком всё красива, спокойно, слишком много счастья и это настораживало. Где-то внутри её души поднимался страх, ощущения не минуемой беды. И предчувствия её не подвели, вдруг резко всё изменилось, исчезло солнце и дельфины, всё кругом потемнело, начался страшный шторм. Небо со всех сторон разрезали молнии, мощные раскаты грома добавляли трагизма. Судно качало и мотало, в один момент их с Леонардо раскидало в разные стороны и огромная волна, поднявшись чёрной стеной накрыла корабль, утянув его, как игрушку, под толщу воды. Лео начала задыхаться от нехватки кислорода, а ещё больше на неё давила боль потери, она одномоментно лишилась всего, что ей так было дорого. — «А ведь я даже не знаю, кто у меня родился» — мелькнула мысль в её голове, и она резко открыла глаза.