Её вишенка

Я уже почти догнал его. Щенок был уверен, что сможет одержать надо мной победу, но он явно был тупицей. Я проворно перепрыгивал через мусорные баки, старые коробки, лужи. Ловко увернулся от мусорного контейнера, пока осуществлял свою безумно дикую погоню. Щенок уже собирался выскочить на улицу с другой стороны переулка, когда неожиданно резко остановился. Перед ним проходил нескончаемый поток людей. Он создал живую стену, помешавшую собаке ускользнуть от меня. Я протянул руку за его спиной, схватил кость и выдернул ее.

Я держал свой трофей высоко над головой и с негодованием смотрел на щенка сверху вниз.

— Испытывать меня было твоей главной ошибкой, маленький засранец.

Он слегка съежился и начал жалобно поскуливать.

— ДА ПОШЕЛ ТЫ. Даже не надейся, я не куплюсь на этот щенячий номер. От тебя ужасно пахнет, и ты, наверное, полон блох. И все же я не позволю тебе покончить с собой этой гребаной куриной костью.

Он снова заскулил, уставившись большими глазами на кость.

Я вздохнул. Я не любил домашних животных. Но если уж быть честным до конца, то в большей степени потому, что боялся забыть их покормить или выпустить погулять. Поэтому я слегка пожал плечами и направился в сторону улицы.

В Нью-Йорке было достаточно еды, чтобы прокормиться. Черт, возможно, после хорошего дождя он сойдет за милого и обманом заставит кого-нибудь взять его домой. Но я не собирался быть этим кем-то. Я уже сделал свое доброе дело, спасая его вонючую задницу.

Моя стремительная погоня по переулку реально приблизила меня к пекарне. А это означало, что все, что требовалось от меня, это перейти улицу.

* * *

Добравшись до магазина Хейли, я почувствовал легкое нервное покалывание в животе. Я столько раз делал нечто-то подобное, что давно сбился со счета, но никогда раньше не нервничал. С другой стороны, я предположил, что все это из-за того, что происходящее выходило далеко за рамки моего обычного поведения.

Иногда я врывался в жизнь женщины и давал ей понять, что интересуюсь ею. Интересуюсь, да. Но показаться в ее магазине после того, как Хейли не сделала ни малейших попыток связаться со мной? Этим я, по общественным меркам, пересекал черту взаимного интереса. Я находился где-то на грани отчаяния, а это для меня была неизведанная территории.

Эти неприятные мысли напомнили мне заключительные аккорды в разговоре с Брюсом. Когда это я решил, что хватит валять дурака, проводя каждую неделю с новой женщиной? Всего за несколько часов до первой встречи с девушкой-пекарем, я планировал перезвонить красотке, с которой приятно проводил время несколько предыдущих дней. Теперь, когда я вспомнил об этом, то понял, что так и не позвонил ей. Я даже не флиртовал ни с одной женщиной с тех пор, как купил в пекарне вишневый пирог. Я еще даже технически не ходил на свидание с Хейли, а уже пытался быть «эксклюзивным»?

Я нервно провел рукой по волосам и испустил смущенный вздох. Который, кстати, был очень похож на обычный, за исключением сопровождавшего его хмурого взгляда. Это был тот самый вздох, который вы испускаете, проснувшись посреди ночи с голой задницей и оказавшись перед холодильником, который абсолютно не узнаете. Снова. И это был именно тот вздох, что неизбежно вырывался из вашей груди прямо перед тем, как вы спрашивали себя: «Какого хрена?»

* * *

Я выбросил все мысли из головы, когда открыл дверь в магазин Хейли. Смущенный или нет, но я чувствовал запах свежего хлеба и был достаточно голоден. Пора было прекратить психоанализ и вернуться к тому, что я обычно делал. Прыгать, не глядя.

Аромат свежеиспеченных пирогов окутал меня. Это был невероятно приятный запах. На маскараде я почувствовал его легкие отголоски на Хейли, даже спустя, возможно, несколько часов после того, как она покинула пекарню. Запах уже зацепил меня знакомым аккордом и напомнил, как ее глаза расширились при моем приближении. Как ощущалось ее сердцебиение, отдающееся в моих пальцах.

«Моя маленькая, девственная Черри».

Девушка с широко распахнутыми невинными глазами. Пахнущая мукой и свежеиспеченным хлебом. Запах казался подходящим и созвучным ей. Она пахла восхитительно. Точно таким же я представлял и ее вкус.

Я увидел за прилавком того же парня, что и в прошлый раз. Для верности я бросил на него острый взгляд. Если бы я хорошо не знал себя, то сказал бы, что немного завидую ему в том, что он каждый день находится рядом с ней. Хотя я никогда не был большим поклонником ревности. Я всегда думал, что ревность — это для парней, которым не хватает уверенности в себе. К чему ревновать, если ты был дерьмом и твоя девушка догадалась об этом? И, тем не менее, не помешает присмотреть за ним. Это была простая предосторожность.

Хейли стояла в черном фартуке, перепачканном мукой. Даже над бровью у нее было пятно. И это было восхитительно. Ее волосы были собраны в неряшливый пучок, а ногти коротко подстрижены. Это заставило меня подумать, что она, вероятно, кусает ногти так же, как и я.

— Ты в курсе, что ты притащил за собой щенка? — даже не поздоровавшись, возмутилась девушка.