Её вишенка

Поначалу Зои показалась мне вполне адекватной женщиной, но вскоре я стал замечать в ней некоторые странности. Она запоминала мельчайшие детали любого разговора и знала те вещи, которые я никогда не рассказывал ей о себе. Видимо, она увлекалась сплетнями преследовавших меня папарацци (прим. фоторепортёры, снимающие сцены из личной жизни звёзд шоу-бизнеса и других знаменитостей без их ведома и согласия) и статьями, выложенными в социальных сетях.

Зои вела себя скорее как поклонница, чем как девушка, и вскоре стала последней женщиной, которую я воспринимал как свою девушку. После нее я перешел к нулевой отметке в своей личной жизни и больше никогда не оглядывался назад. По крайней мере, до тех пор, пока я не встретил свою девушку-пекаря.

Хейли появилась в моей квартире как раз вовремя. Она выглядела взбешенной, и этот образ подходил ей идеально. С другой стороны, я нисколько не сомневался, что ей были бы к лицу любые эмоции. Злая, счастливая, я…

— О, как хорошо, — воодушевленно сказал я. — Ты уже успела принять душ.

— Что ты хочешь этим сказать? — слегка вздрогнула она.

— Я веду тебя на вечеринку, а ты играешь роль конфетки.

— Э-э, насколько я помню, я уже предупреждала тебя, что мы должны вести себя профессионально.

— Обещаю, что так и будет. Ты — мой профессиональный телохранитель. Только самый лучший. Без твоего сигнала я не сделаю ни одного шага.

Часть гнева с ее лица исчезла, когда она одарила меня полуулыбкой.

— Неужели твое настойчивое безрассудство всегда срабатывает?

— Зависит от обстоятельств. Так это «да»?

Она вздохнула.

— Ответ положительный. Сегодня был слишком сумасшедший день, и вечеринка оказалась бы очень кстати. Вот только я совсем не одета для нее.

Услышав голос Хейли, Гремлин подняла голову. Она лежала на диване, свернувшись калачиком на подстилке. Я ни за что на свете не признался бы в этом, но уже чувствовал, что привязался к щенку. Вчера вечером, пока мы вместе смотрели повтор фильма «Сайнфелд», я с удовольствием гладил ее животик.

— Не волнуйся, я уже позаботился о платье.

Хейли скрестила руки на груди и с подозрительностью посмотрела на меня. Казалось, она собиралась что-то сказать, но потом облизала губы и покачала головой.

— Мне стоит начинать бояться?

— Только если тебя испугает вид богини секса на стероидах, — я оставил ее стоять возле лифта, а сам быстренько схватил коробку.

По моему указанию — чуть больше часа назад — моя личная помощница выбрала самое экстравагантное и самое дорогое платье, какое только смогла найти. Мне не терпелось увидеть выражение лица Хейли, когда она разглядит этот наряд.

Эффектным движением руки я открыл коробку и поднял платье за плечи. Это была воздушная паутина, представляющая собой переплетение легких шелковистых нитей кремового цвета с мелкими бриллиантами по всему ажуру (прим. узор со множеством небольших сквозных участков, разделенных тонкими перемычками). Я изо всех сил старался не рассмеяться, когда Хейли посмотрела на меня широко распахнутыми от ужаса глазами.

— Не хочу показаться неблагодарной, но...

— Прости, я тебя разыграл, — засмеялся я. — Я имел в виду, что ты, очевидно, все же наденешь, в конце концов, это платье для меня. Но, думаю, мы побеспокоимся об этом чуть позже. Настоящее платье для предстоящего вечера вон там.

— О боже, а это что? — оторопела она, когда увидела постройку для Гремлин.

— Это собачья башня, которую я с любовью строил для своего неблагодарного питомца.

— Но собаки не пользуются башнями. Не думаешь, что это больше подойдет кошке?

— А, может, люди просто ленятся строить собачьи башни? И лишают тем самым бедных животных возможности немного развлечься?

— Ага, — засмеялась девушка. — Точно! Так оно и есть.

* * *

Я протянул руку Хейли, чтобы помочь ей выйти из лимузина, но на этом мои джентльменские манеры тут же закончились. Мои глаза впились в ложбинку между ее очаровательными холмиками, а когда она выскользнула из машины, мой взгляд приласкал гладкую кожу ее ног. Она выпрямилась и замерла рядом со мной.

— Боже, ты шутишь?! — выдохнула она.

— Что, у тебя морская болезнь?

— Нет... я просто думала, что вечеринки на яхтах… это… все лишь для кино.

Я усмехнулся.

— Богатые люди никогда не жалеют ни времени, ни денег, придумывая то, что вынудит всех остальных считать их особенными.

— Ты так говоришь, как будто сам не имеешь к ним никакого отношения.

Я пожал плечами и, скользнув рукой по ее талии, повел ее вниз по причалу. Перед нами еще несколько нарядных пар направлялось к самой большой яхте в гавани.

— Видишь ли, я не всегда был богат. И благодаря моему прошлому нахожусь совсем в иной категории. А мы сейчас говорим об основной массе богатых людей.

— Что, прямо как старые и новые деньги?