Её звали Шайнара. Книга первая. Тень

– А если ей развязать рот? – встрял другой щитоносец.

– А если вам ехать, куда ехали? – в тон ему ответил варн.

Воины переглянулись, спешились и достали мечи…

Бой был не долгим. Рогул вышел из него победителем, и два свежих трупа лежали у его ног.

– Их смерть на твоей совести, – бросил он девушке, вытирая окровавленный клинок об одежду одного из убитых. – Хотя тебе, наверно, не привыкать.

Шайнара стащила связанными руками платок со рта.

– Я не убийца. Я палач, – произнесла она, с горечью глядя на мёртвых воинов, пытавшихся помочь ей.

– Не вижу разницы, – ответил Рогул точно с той же интонацией, с какой девушка заявляла, что не видит разницы между азарами и варнами. – Ты также отнимаешь жизни.

– Я казню по справедливому приговору, – возразила Шайнара.

– Разумеется, – усмехнулся Рогул. – Чего ещё ждать от Судьи, кроме одержимости…

Варн забрал одну из лошадей убитых и подвёл её к девушке:

– Надо отдать должное вашему Ордену. Он хорошо воспитывает своих адептов. Ни сомнений, ни страха, ни жалости. Я уже видел это… Десять лет назад один из ваших Вольных убийц, – (он специально выделил последнее слово), – уже покушался на жизнь Железного герцога, – Рогул сощурился, вспоминая подробности. – Это была девушка… Длинные, чёрные, как смоль, волосы… Зелёные глаза…

«Алхена», – пронеслось у Шайнары в голове. Так вот, почему Велиар Хрут говорил, что герцог хорошо знает её внешность.

– Ибран Талгат по-настоящему увлёкся ею, – продолжал Рогул. – Я предупреждал его. Но он ничего не хотел слушать. Он помешался на ней, а эта тварь думала только о том, как половчее лишить его жизни… В тот раз я отвёл беду, но ваш проклятый Орден посеял в сердце герцога такой страх, с которым даже я не смог справиться. Ибран Талгат облачился в тяжёлые доспехи и не снимал их целыми днями. Я думал, у него это пройдёт. Но с каждым годом его страх только усиливался. Герцог говорил, что вы не успокоитесь, пока не убьёте его. Я обещал Ибрану Талгату, что ни один Судья не доберётся до его тела, а он мне не верил. И оказался прав… Я не смог защитить его…

Рогул замолчал.

– Так тебя надо пожалеть? – с издёвкой спросила Шайнара.

– Хватит уже дерзить, Судья. Ты не в том положении.

– А что ты мне сделаешь? Убить – не убьешь, я нужна тебе живой. Что ещё? Может, слова о чести из уст грязного наемника годятся только, чтобы подтереться ими?

В следующее мгновенье в руке Рогула оказался нож. Он приставил лезвие к горлу девушки, и та победоносно улыбнулась – ей удалось-таки вывести его из себя. Он стоял так близко, что она могла бы нанести ему свой давно заготовленный удар. Вот только нож у её горла пока этому мешал. Но ничего, она ещё подождёт…

Но тут Рогул, ничего не говоря, свободной рукой разжал её пальцы, достал спрятанный между ладоней костяной стилет и отбросил его. Победная улыбка моментально сошла с её губ. Так он знал?! И как давно?

Варн убрал нож и подсадил пленницу в седло. Теперь, когда Шайнару обезоружили, она прикусила язык, и оставшийся путь они проделали молча.

***

Мешок, надетый на голову, не пропускал свет. Девушку вели, удерживая с двух сторон под руки, и шаги её провожатых звонко отдавались по мраморному полу…

За четыре дня до этого Рогул привёз пленницу в Альвадис и сдался первым попавшимся навстречу королевским гвардейцам, потребовав, чтобы те доложили о нём Жорлагу Орзу – главному дознавателю. И больше девушка не видела варна. Её саму все эти четыре дня продержали в темнице.

– Вот она, Ваше Величество, – услышала Шайнара противный трескучий голос, и кто-то снял с её головы мешок.

Девушка огляделась. Она находилась в просторном зале, с высокими сводчатыми потолками, мраморными фризами и колоннами. Окна украшали мозаики из драгоценных камней и слоновой кости. Вдоль стен тянулись столы из чёрного дерева, декорированные золотыми завитушками. И за этими столами, которые ломились от обилия еды и вина, сидели люди в самых роскошных одеяниях. Они ели, пили и смеялись. А за центральным столом восседал юноша лет пятнадцати, и голову его венчала ослепительная корона. Шайнара поняла, что оказалась на пиру в честь коронации принца Эрмино, а это значит, что старый король всё-таки умер.

По левую руку от юноши находилась женщина. Шайнара не сразу признала в ней королеву Семиору Благословенную. За эти несколько лет, что прошли с момента их последней встречи в суде Гельдорана, та очень изменилась. Забота о больном сыне выжала из неё все силы и сделала из красивой статной женщины настоящую старуху. Хотя, глядя на юного короля сложно было сказать, что он неизлечимо болен. На его щеках играл румянец, а глаза блестели, как лесная ежевика после дождя.

И вдруг Шайнара чуть не подскочила от неожиданности – справа от короля сидел… Карлем собственной персоной. Он был одет в тонкую атласную рубашку, бархатные штаны и расшитый серебром жилет. Когда их глаза встретились, он едва заметно кивнул.