Эйта

— Да всё просто оказалось. Ему подружка моя лучшая рассказала, что я за дружинника в жизни не пойду, он ко мне пришёл и сказал, что коли выйду за него, он из дружины уйдёт.

— И ты вышла, — заулыбалась Эйта, догадавшись.

— Да, — Лада сияла, но потом вдруг погрустнела. — Только вот…

— Ты сказала, что умрёшь за него если понадобиться, — напомнила Эйта.

— Да, — Лада не понимала куда она клонит.

— А почему ты думаешь, что он ради тебя того же не сделает?

— Он тоже так говорил, — вздохнула женщина. — Только… больно мне, понимаешь.

— Нет, — честно призналась Эйта.

— Я люблю его и хочу чтобы он был счастлив. А какое ему счастье со мной?

— По–моему, хорошее.

Лада грустно усмехнулась.

— Я не о том. Да, мы счастливы вместе, но он ребёночка хочет, я знаю.

— Быть с тобой он хочет больше, — уверенно заявила Эйта. — Поверь мне.

— Правда? — Лада хоть и не сомневалась в муже никогда, но слышать об этом ей всё равно было приятно.

— Правда.

— А если я проклятие снять не сумею?

— Значит умрёшь. А он останется. Или за тобой уйдёт, — пожала плечами Эйта.

— Я не хочу чтобы он уходил, — воскликнула Лада. — Самоубийцы же к отцу Небу не попадают.

— Знаю, — кивнула Эйта.

— За что мне всё это? — заплакала Лада. — Не хочу я чтобы Добрыня умирал. И сама умирать не хочу. Я жить хочу. Детишек хочу, дом свой хочу. Разве это так много?

Эйта не ответила. Она не знала что ответить. А ещё она очень хотела хотеть того же самого, но почему-то не хотела. Она вообще не знала чего хотела. Разве что отомстить кентаврам, да Перву, вот этого она хотела точно, а вот в остальном…

— Как себя чувствует моя любимая жена? — зашёл в комнату Добрыня.

— Хорошо, — сразу же расцвела Лада, вытирая слёзы. — Это мне? — кивнула она на кулёк в руках мужа.

— Конечно тебе, — улыбнулся тот. — С Эйтой поделись, она наверняка такого не пробовала никогда, — Добрыня высыпал на ладонь несколько мелких леденцов и протянул девушке.

— Леденцы, — ахнула Эйта. И сразу вспомнилось, как приезжал из города отец и привозил такие же сладости. И как дралась она с братьями за конфеты те, и как, чаще всего, проигрывала в неравном бою и потом ревела от обиды, а утром находила конфетку у себя под подушкой, и невдомёк ей тогда было, что мать, себе в лакомстве отказывая, отдавала его дочери.

Когда Ладе стало лучше, снова тронулись в путь.

Добрыня большую часть времени был рядом с женой, но Эйту это ничуть не расстраивало. Она вертела головой поражаясь тому как много людей на свете. И вообще свет этот оказался таким большим, она и не думала никогда. Раньше весь её миру умещался в лесу, да паре знакомых с детства деревнях. Ну ещё был Город. Эйта даже не знала как он называется, но батя иногда ездил в город и привозил оттуда всякие необычные вещи, будь то леденцы или красивые атласные ленты матери и старшим сёстрам и маленькой Добронеге. Город представлялся девочке чем-то совершенно сказочным. Правда, столкновение с реальным городом девушку несколько разочаровало.

Эйте казалось что в Успенке многолюдно, город же просто ошеломлял количеством людей вокруг. Стоило путешественникам выйти с постоялого двора, как девушка замолкала и как-то сжималась. Она жалась поближе к Добрыне, опасливо озираясь по сторонам.

— Не бойся, — пыталась приободрить подружку Лада. — Им до тебя нет ни какого дела, они собой заняты.

— Ему есть, — Эйта кивнула куда-то в сторону.

— То городской колдун, наверное, — предположил Добрыня, заметив что за ними наблюдает богато одетый старик.

— И чего он пялится?

— Работа у него такая, — улыбнулся мужчина. — Он город охраняет, а ты ведьма.

— Так я ж не нападаю, — удивилась Эйта. — Чего ж от меня город охранять.

— Не нападаешь, — согласился Добрыня. — Но ты ведьма, ты чужая, он не знает чего от тебя ждать, вот и присматривается.

— Вот кабы чужой колдун у тебя в лесу появился, — пришла мужу на помощь Лада. — Ты бы не присматривалась?

Эйта нахмурилась, но подумав, решила что всё правильно, ей бы чужак тоже не по вкусу пришёлся и она, пожалуй, долго бы не смотрела, скорее всего, прогнать бы попыталась. Значит и этот скоро погонит.

Но колдун не прогнал и даже близко подходить не стал, а только что-то приказал помощнику и пошёл дальше по своим делам. Того помощника, троица путешественников постоянно около себя видела, ну да он близко не подходил и вопросов не задавал, поэтому, на следующее утро, Добрыня, Лада и Эйта спокойно поехали дальше.

На следующий ночлег решили остановиться в большом придорожном постоялом дворе, выбора особого не было, этот двор был единственным на многие вёрсты пути. Эйта поёжилась, вокруг слишком много было недовольства, даже ненависти.

— Ох ты ж, — тут же крякнул Добрыня.

— Что? — испуганно спросила Лада, хватая мужа за руку.

— Повезло нам, — вздохнул Добрыня. — Вон люди купца Саломея стоят, а вон там, — он указал в противоположную сторону, — дружинники князя Пересвета. Саломей с Пересветом не ладят.

— Только и всего? — удивилась Лада. — А я-то подумала, — но, заметив усмешку Эйты, осеклась. — И что, сильно не ладят? — осторожно спросила она.