Эйзенхауэр. Солдат и Президент

Большинство комментаторов, и тогда и потом, связывали это состояние поразительной самоудовлетворенности с Президентом Эйзенхауэром. Слова "верьте Айку" были паролем. Он олицетворял собой душевный комфорт, добрую мудрость, спокойствие, уверенность в себе, умение управлять экономикой и заботиться о военной безопасности страны; он был таким знатоком деятельности разведывательных органов, так прекрасно разбирался в мировой политике, был таким беспристрастным и объективным, выше любых партийных пристрастий, так настойчиво придерживался центристской позиции, что это породило к нему такое глубокое, прочное доверие, которым не пользовался ни один американский президент после Джорджа Вашингтона. Даже демократы из южных штатов не могли заставить себя относиться к нему с неприязнью, а Демократическая партия в целом никогда не относилась к нему с такой ненавистью, с какой республиканцы относились к Рузвельту и Трумэну, или как позднее — демократы к Никсону. Таким образом, Эйзенхауэра можно хвалить — или порицать — за то состояние благодушия и согласия, которое было характерно для 50-х годов.

Фактически Эйзенхауэру отводилась чрезмерно большая положительная — или отрицательная — роль в создании общественной атмосферы в 50-е годы. В значительной мере эта роль — результат простого везения. Если бы Тафт или Стивенсон выиграли выборы 1952 года, то экономический подъем все равно состоялся бы. Положение Америки как державы, занимающей первое место в военном и финансовом отношениях, перешло к Эйзенхауэру по наследству. Эйзенхауэр был одним из участников процесса превращения Америки из страны, придерживавшейся изоляционистской политики в 1939 году, в мирового колосса 1952 года, но не творцом этой политики. Задача его президентства заключалась в том, чтобы управлять процессом утверждения Америки как мировой державы, а не в том, чтобы создавать его. Эйзенхауэр всегда сам указывал на то, что просто глупо приписывать все заслуги или все неудачи одному человеку.

Благодушие также всегда оказывалось недолговечной категорией, как это и продемонстрировал запуск первого русского спутника, весившего менее двухсот фунтов и не имевшего ни научного, ни военного оборудования. Демократы наживали политический капитал на шоке, стыде и гневе, которые испытывали американцы, когда ругали республиканцев за различные "разрывы" в образовании, в ракетах, в спутниках, в экономическом росте, в бомбардировщиках, в науке и в престиже. Почти все американцы хотели быть "первыми" во всем. Это обстоятельство помогает объяснить избыточную реакцию американцев на спутник и ту победу демократов на выборах в 1958 и 1960 годах, когда они выдвинули лозунг, получивший широчайшую поддержку у населения: "Давайте опять двигать страну вперед". "Если мы и должны подчеркивать различия между партиями, — сказал Эйзенхауэр лидерам демократов в начале 1957 года, — то давайте обращаться к проблемам менее значительным". Однако после событий в Литл-Роке и после спутника разногласия касались уже больших проблем — гражданских прав и обороны страны, отчего благодушие и согласие исчезли.

Первой реакцией Эйзенхауэра на запуск спутника был созыв совещания для рассмотрения состояния американского ракетостроения и выяснения причин, позволивших русским выиграть гонку в космосе. Период взаимных обвинений и навешивания ярлыков начался уже через день после запуска спутника, когда два армейских офицера заявили, что армия располагает ракетой "Редстоун", которая могла бы запустить спутник на орбиту много месяцев назад, но Администрация Эйзенхауэра передала программу его создания военно-морскому флоту (проект "Авангард"), а ВМФ с ней не справился.

Спутник не только содействовал распространению пререканий среди членов Администрации, он оказал также поразительное воздействие на представителей прессы, аккредитованных при Белом доме, которые обычно были настроены дружественно к Эйзенхауэру. 9 октября, через пять дней после запуска спутника, Эйзенхауэр провел пресс-конференцию, ставшую по отношению к нему одной из наиболее враждебных за все время его карьеры. Мерриман Смит, прежде одна из самых больших поклонниц Эйзенхауэра, задала тон уже первым своим вопросом, который она сформулировала, заглядывая в записную книжку: "Россия запустила спутник Земли. Русские также утверждают, что осуществили успешный запуск межконтинентальной баллистической ракеты, тогда как наша страна не сделала ни того, ни другого". Затем, глядя прямо на Президента, Смит сказала: "Сэр, я спрашиваю вас, что мы собираемся делать в связи с этой проблемой?"