Екатерина II без ретуши

Граф Николай Салтыков, военный министр и в то же время гувернер молодых великих князей, скорее подходил ко второй своей должности, чем к первой, в дела которой он мало вмешивался.

Сенат, робкий наблюдатель, лишь записывающий волю императрицы, при основании призванный для представительства, когда государь удаляется от законодательства, записывал втихомолку то, что императрица благоволила диктовать ему, и подписал бы свой собственный роспуск, если бы она это приказала.

Флот, разделенный на два департамента, Балтийский и Черноморский, имел двух начальников: в одном – великий князь, в другом – князь Потемкин, вполне независимые один от другого. Великий князь следовал старому регламенту Петра I, а князь Потемкин ежедневно составлял что-нибудь новое.

Несмотря на отсутствие помощи вследствие недаровитости ее деятелей, гений императрицы вместе с усидчивостью и прилежанием удовлетворял ходу дел, и ее великие предначертания ясно отмечали все, что отличало ее царствование в политических движениях Европы…

Она доказала истину, подтвержденную впоследствии многими примерами, что всякий монарх, с любыми способностями, но сам во все вникающий и сам исполняющий должность своего премьер-министра, всегда сумеет помешать злоупотреблениям и заблуждениям, сумеет лучше выбирать своих помощников и лучше управлять своим государством, чем министр-временщик, который рассчитывает лишь на возможный срок своего царствования и не заботится о будущем.

Императрица доказала и еще одну истину, а именно, что монархини менее поддаются влиянию своих фаворитов, чем монархи влиянию фавориток, и что влияние первых менее вредно, чем влияние вторых. У императрицы было их много, и тем не менее ни один из ее фаворитов не властвовал над ней в такой мере, в какой метрессы подчинили себе Людовика XIV и Людовика XV.

Из «Записок» Александра Ивановича Рибопьера:

Что касается до окончательного раздела Польши, Екатерина в нем гораздо менее виновна, чем Пруссия и Австрия, которые не имели ни малейшего повода к неудовольствиям, не упоминая уже о старинных спорах между Польшей и Россией…

Из монографии «История Екатерины Второй» Александра Густавовича Брикнера:

В то же время, однако, императрица желала иметь влияние и вес в Европе. Ей приходилось поправлять ошибки, сделанные ее предшественниками. Россия должна была поступать вполне независимо от Австрии и Пруссии в вопросах внешней политики. При Елизавете Австрия имела влияние на Россию. Петр III разыгрывал роль вассала Фридриха II. Екатерина желала действовать, безусловно, самостоятельно. Этим самым она доставила России большое значение в общеевропейских делах. Другие державы, тотчас же после вступления на престол Екатерины, должны были принимать в соображение виды русского правительства. Екатерина умела воспользоваться разладом между Австрией и Пруссией. В польском и восточном вопросах Екатерина действовала по своему усмотрению, принимая в соображение слабость соседних держав; она старалась всеми мерами поддерживать влияние России на Швецию; раздробление Германии оказалось удобным средством для вмешательства в германские дела; Англия и Франция, более чем когда-нибудь, чувствовали силу и влияние Петербургского кабинета. Все эти успехи свидетельствуют о необычайной способности Екатерины к занятиям внешнею политикою. Во все свое царствование она оставалась чуждою всякой предвзятой системы или какого-нибудь отвлеченного доктринерства в области межгосударственных отношений, руководствуясь в каждом данном случае лишь выгодами России. При этом она действовала постоянно вполне независимо от влияния фаворитов и министров. Взгляды и мнения Екатерины всегда брали верх над желаниями Панина, Потемкина и др. Она была своим собственным министром; ей исключительно как вообще, так и в области внешней политики принадлежала инициатива. Это обстоятельство было особенно приятно иностранным дипломатам при русском дворе, усиливая, впрочем, лежавшую на них ответственность. Весьма часто императрица беседовала с представителями других держав о делах, обнаруживая при этом необычайное знакомство со всеми частностями политических вопросов.