Екатерина Хромова

– Кать, давай всё забудем! Старикашка, хрен с ним, ну подумаешь, уронила работающий фен в воду, с кем не бывает. Труп можно сжечь, закопать в огороде, со Стройхолдингом тоже можно порешать вопрос. Давай уедем, сожжём мосты, отвернёмся ото всех, кроме нас двоих!

Он говорил с такой страстью, как будто в руках у него находится как минимум факел с олимпийским огнём, и не было никаких оснований не верить, что за каждое сказанное слово он несёт сумасшедшую ответственность.

– Тебе приходилось убивать людей? – внезапно спросила она.

– Нет! Но мне нравится, что ты смогла. Представляю, как обалдел старый пердун, когда его пронзило током. Вот скажи – вода закипела, дым пошёл? – Андрей продолжал горячиться, уже не сомневаясь, что ему удастся уговорить Катю отменить тайм-аут в их отношениях. – Давай уедем в Петербург! Решим вопрос со жмуром, я тут улажу кое-какие свои дела, и уедем!

– Нет, Андрей, спасибо за предложение, но я не могу принять твою помощь, и поехать с тобой в Питер тоже не смогу… пока…

Он быстро поднял взгляд и внимательно оглядел Катю. Поразили её глаза. Они то вспыхивали, как факел, то гасли, как ночной костёр: «нет, никакие уговоры не помогут!»

Глубокое молчание нарушал только треск пылающих головёшек в камине. В пустых бокалах отражались огни свечей.

– Нет, я не смогу… – повторила она.

Уловив колебания в её голосе, он поспешил привести ещё доводы:

– Ты рассчитываешь на своего бывшего бойфренда, Алексея, но у него уже своя жизнь – невеста, все дела. Ты цепляешься за прошлое, но его уже не вернуть. Всё это в высшей степени странно. Во время нашего первого свидания, в «Замке на песках», ты сказала: «у меня много друзей, в том числе противоположного пола, с которыми мне нужно общаться, и если я буду близка с каким-то мужчиной, то этот мужчина должен будет считаться с моими привычками»… и я принял твои условия, хотя до этого был шовинистом-собственником и не позволял своим девушкам иметь друзей-мужчин.

Она ответила холодным сосредоточенным молчанием. Оно несколько усмирило пыл разошедшегося Андрея.

– Я всегда держался дольше других. Все остальные уползали и прятались, а я оставался и говорил: «Эй, вечеринка продолжается!» Сейчас я понимаю, что когда-нибудь вечеринка закончится. И что тогда?

– Твоё обаяние таково, что ни один из инцидентов не нанёс тебе серьёзного урона, – сухо сказала она.

Андрей мельком взглянул на камин, отмечая угасающую красноту и блёклую рыжеватость углей, и продолжил более уверенным тоном:

– Но я знаю, что моё время придёт, пусть в этом и может помочь только чудо. Родители говорят, что всё изменится, когда я пойму, как сильно они меня любят, и начну любить себя сам.

– Слова родителей, полные надежды, полные сомнений и полные страха за своего сына, – живо откликнулась Катя.

Её слова можно было принять за тонкую насмешку, но Андрею показалось, что он добился нужного впечатления; и он торжественно закончил:

– Сейчас я чувствую так уверенно, не побоюсь этого слова, эрегированно, как никогда раньше.

– О… вот это точно!

– «Мы прорвёмся» – разве это не твои слова!? – сказал он, делая акцент на слове «мы».

Он не успел договорить, из прихожей донёсся звук захлопывающейся двери и бодрый голос Алексея: «Кать, ты где?»

– Мы тут! – ответила она, направляясь в сторону холла, не забыв при этом прихватить с собой бутылку.

Андрей с опустошённым лицом посмотрел на потухший камин – чёрные угли словно вещали исход словесного поединка: раньше огонь, потом зола; затем взглянул вверх, в сторону спальни, до которой они с Катей, похоже, так и не доберутся, и поплёлся вслед за ней.

– Рыбки погибли, – с дрожью в голосе сообщила она Алексею.

– Ромео и Джульетта?!

– Да, Лёшь.

– Да что за чёрт побери! Как это случилось?

Она вкратце рассказала. Алексей был сосредоточенно-серьёзен, скорбен, Андрей с удовольствием отметил его бледность и то, как дёргается его лицо.

«Друг семьи» сходил в цокольный этаж и принёс коробку, доверху наполненную новыми свечами. Он зажёг три штуки, поместил их в двухлитровую банку, которую установил по центру стола в гостиной рядом с бутылкой виски.

– Так-то посветлее будет.

Пламя свечей развеяло сгустившуюся вокруг тьму и окрасило желтовато-розовым светом его лицо и руки.

– Как вам могло прийти в голову поставить аквариум рядом с огнём?!

Андрей проницательно подметил: у него с Катей гораздо меньше связующих звеньев, чем у неё с Алексеем. И в свете свечей рассмотрел обстановку гостиной-столовой – мебель в стиле «провинциального барокко», не такая роскошная, как в зале, но достаточно изысканная. Можно было долго ломать голову над вопросом, к какому времени относится интерьер дома – он попросту не имел возраста. Создатель обстановки преподал всем настоящий урок стиля, всё, что оставалось гостям – стать прилежными учениками.

Так думал Андрей, мысленно переносясь в свой строящийся дом и размышляя, как его обставить.

– Кать… ну ты приняла какое-то решение насчёт меня? – вернувшись обратно, спросил он, пока Алексей мыл руки на кухне и пил взятый из холодильника яблочный сок.