Екатерина Медичи

В Монтальчино маршал Строцци очень быстро сообразил, какую выгоду он может извлечь из создавшейся ситуации. Когда в июне он оказался в окружении имперских войск, то поспешно на кораблях ушел во Францию. Он предложил королю возобновить военные действия на море. Но Генрих II пребывал в очень плохом настроении после сиенской капитуляции. Он приказал ответить Строцци, что тот уже достаточно скомпрометировал его на суше, не хватало только сделать это на море. Маршал бы неизбежно оказался в немилости, если бы королева Екатерина не выступила в [82] его защиту. С помощью Монморанси 20 июля она вызвала своего кузена ко двору. Однако ей не удалось помешать королю выразить свое неудовольствие, когда он особенно холодно встретил маршала.

Новости, приходившие из Рима, давали тем не менее надежду, что Строцци вскоре снова понадобится в Италии.

Кардинал Карафа назначил одного из самых выдающихся представителей флорентийской колонии в Риме Сильвестро Альдобрандини главным аудитором Курии. Когда-то, во время подавления флорентийского бунта, Климент VII приговорил его к смерти, но его спасла юная Екатерина Медичи. Новый главный аудитор об этом не забывал. Его первые акты были открыто направлены против герцога Козимо: по его наущению папа потребовал возместить доходы от Флорентийского епископства номинальному архиепископу, изгнаннику Альтовити. А кардинал-кондотьер в это время готовил возобновление войны в Сиене. Осенью он собирал войска на границах папского государства и Тосканы и написал Генриху II, чтобы тот взял на службу Пьеро Строцци. Король не мог отставать от Святого Престола. В письмах, отправленных 13 июля своим бальи и сенешалям, в которых сообщалось о провале мирных переговоров с императором и королем Англии, он засвидетельствовал, что готов возобновить военные действия. Потом в других письмах от 17 июля он заявил о своем намерении сражаться на суше, а с помощью турецкого флота – и на море, чтобы «вынудить императора и его союзников привлечь все военные силы на борьбу в Италии».

6 августа в папском порту Чивитавеккья Карло Сфорца, приор Ломбардии, и его брат – кардинал Санта-Фьоре, оба – члены испанской партии, захватили французские галеры. Этот инцидент дал возможность папе и французскому королю подписать 14 октября 1555 года проект лиги, над которым работал Аннибале Ручеллаи – флорентиец, секретарь кардинала Карафа, который позже станет доверенным лицом и другом Екатерины Медичи.

25 октября по просьбе Екатерины Генрих II вызвал ко двору маршала Строцци. Жители Сиены, укрывшиеся в [83] Монтальчино, тоже приехали, чтобы просить короля о вторжении в Тоскану – это стало возможно благодаря союзу с Карафа. Вместе с ними кузен королевы направился в Чивитавеккья, где он должен был встретиться с кардиналом – государственным секретарем. Было решено оказать территориальную поддержку семье Карафа.

Окончательный текст лиги между Францией и Святым Престолом, подписанный 15 декабря, уточнял, что в случае захвата Сиены, город и его земли станут собственностью Святого Престола и что с согласия его жителей папа отдаст это государство старшему из своих племянников – графу Монторио. Но ратификация лиги затянулась, и при французском дворе верх взяла мирная партия.

5 февраля 1556 года в Восель между императором и Францией было подписано пятилетнее перемирие в основном благодаря действиям коннетабля де Монморанси. Объявленное в Париже и вскоре утвержденное императором и английским королем краткое перемирие затрагивало всех «друзей и союзников» Франции: среди них были епископы Меца, Туля и Вердена, территории которых с 1552 года были захвачены Францией, семья Карафа, семья Фарнезе, граф Никколо Орсини, флорентийские и сиенские fuorusciti. Из перемирия исключались только Неаполь и Сицилия, что означало отмежевание Франции от Карафа.

В Риме 2 февраля кардинал-племянник поселил Строцци и его супругу в Ватикане. Маршала восторженно приветствовала толпа флорентийцев, рвавшихся на войну в Тоскану.

Узнав об этом великолепном приеме, королева Екатерина тепло поблагодарила кардинала.

Новость о Восельском перемирии вызвала в Риме бурю возмущений. Государственный секретарь публично назвал короля предателем. Папа тайно вызвал испанского посла и обнял его. Он направил поздравительное бреве Карлу V. В действительности он разозлился на Генриха II и не мешал своему племяннику готовить реванш.