Екатерина Великая. Греческий прожект

Я тобою, мой друг, во всем была бы чрезвычайно довольна, естьли б ты мог себя принудить чаще ко мне писать и непременно отправить еженедельно курьера. Сей бы успокоил не токмо мой дух, сберег бы мое здоровье от излишних безпокойств и отвратил бы тысячу не одну неудобств. В сей час ровно месяц, как от Вас не имею ни строки. Из каждой губернии, окроме имяни моего носящей, получаю известия двойжды в месяц, а от Вас и из Армии ни строки, хотя сей пункт есть тот, на который вся мысль и хотение устремлены. Это заставляет меня умирать не одною, а тысячью смертей. Вы ничем живее не можете мне казать привязанность и благодарность, как писать ко мне чаще. А писать из месяц в месяц, как ныне, сие есть самый суровый поступок, от которого я страдаю ежечасно, и, который может иметь самые злые и неожидаемые и нежелаемые, от Вас, следствия.

Прощайте, Бог с Вами.

Декабря 30 ч., 1787

С Новым годом Вас поздравляю.»

Записки императрицы:

30 ноября получено уведомление об успехе, покорителя, тринадцать лет назад, запорожцев, Генерала – аншефа Петра Абрамовича Текеллия, коий теперь бьет турок и татар на Кавказе. Сии вести были полнее тех, с коими давно носились по городу. К Текеллию посылаю Владимира 1-го класса.

В Смоленске и Белоруссии хлеб собрать велю. Со 12-го числа я не очень здорова – простудная лихорадка. Сегодня я первый день, как на ногах, но глава слаба и пишу с трудом.

* * *

Прекрасной новогодней новостью стало известие, что Австрия объявила войну Турции. Все-таки ревностный союзник Российской императрицы Иосиф Второй, принял решение поддержать ее. Депеша сообщала, что австрийская армия разбросана на огромном пространстве от Днестра до Адриатики, активно же действовать противу турок должна была лишь армия принца Саксен-Кобурга и, что ближайшей целью армии было взятие крепости Хотин. Ну, что ж, и то дело, что у России есть союзник, она не одинока в войне с Портой, коя вынуждена будет воевать на два фронта. Радостное известие о союзниках, однако, притушила прибывшее послание от Главнокомандующего войск. Светлейший князь писал:

«Матушка Всемилостивейшая Государыня. Получа в Херсоне милостивые весьма Ваши писания, возвратясь, получил много меня оскорбляющее письмо, где Вы полагаете колеблемость во мне мыслей. Не знаю я, когда бы я подал причину сие обо мне заключить. В службе ли моей, где вся цель моя состоит, чтобы доказать Вам усердие, и сие столь непоколебимо, что одна смерть может от сего разлучить. Ежели мысль моя о ласкании Короля Прусского неугодна, на сие могу сказать, что тут не идет дело о перемене союза с Императором, но о том, чтобы, лаская его, избавиться препятствий, от него быть могущих.