Екатерина Великая. Греческий прожект

На следующий день после свадьбы новобрачные отправились в Москву. Именно я настояла на этом, так как я почувствовала, что он вопреки браку чуть было не пожелал остаться здесь. И естьли говорить правду, имеются очень странные противоречия в его деле, на которые у меня есть почти несомненные доказательства. Что же касается до меня, то я нашла развлечение: я думала что я смогла бы его вернуть, но я всегда предвидела, что это средство может сделаться опасным. Через неделю я вам поведаю больше относительно некоего Чернявого, знакомство с которым, возможно, зависит токмо от меня самой, но я сделаю это лишь в последней крайности. Прощайте, будьте здоровы.

На днях я призвала Рибопьера, который был его (Мамонова) наперсником в течение года. Я нашла его безмолвным и трепещущим. Я сказала ему, что они были неправы, скрывая от меня все это и в течение года обманывая меня, хуже того – не открываясь даже вам.

После этого я припомнила, друг мой, все ваши слова. Вы мне говорили многое из того, что осталось в моей памяти, как например: «Нет ли амуришки», и затем вы спрашивали меня: «Не ревновали ли вы к княжне Щербатовой?» и сто раз повторяли: «Ох, матушка, плюнь ты на нево». И никогда не подали мне ни малейшей надежды, когда я вам жаловалась. Но если вы знали об этой любви, почему же не сказали о ней откровенно? Это огорчило бы меня тогда, но, без сомнения, исцелило бы, ибо я никогда ничьим тираном не была. Правда, тогда бы не было и Чернявого в перспективе.

Скажите мне, знали ли вы или не знали об интриге? Естьли вы знали о ней, то полагаю, скрывали ее, щадя меня. Но вы были неправы. Надо было сказать мне об этом. Прощайте, обнимаю вас от всего сердца.»

Записки императрицы:

Внезапно умер Андрей Петрович Шувалов. Такой молодой, еще и сорока пяти не было. Хоть он был и высокомерным человеком, но весьма толковым. Граф Строганов почитал его за тонкого ценителя и знатока произведений искусства.

* * *

Князь Потемкин чувствовал себя уже вполне сносно после болезни и напряженно занимался польским вопросом: Остатки Речи Посполитой собирались созвать парламент с тем, чтобы бороться с Российским протекторатом. Он знал, что естьли бы состоялся его союз с самим королем Станиславом, то никакого парламента никому не удалось бы созвать и, помимо того, сам он имел бы в распоряжение польскую конницу, не плохое подспорье в войне с турками. Но Екатерина упрямо не хотела оного союза. Главнокомандующий войск занимался передвижением войск навстречу врагу, как вдруг получил письмо от Екатерины о разрыве с Дмитриевым-Мамоновым. Он не замедлил с ответом:

«Ольвиополь. 18 июля 1789