Екатерина Великая и ее семейство

В 1852 году она возвратилась к себе в Краснореченское и обо всем, с ней случившемся, рассказала Федору Кузьмичу.

Между прочим, она сказала, что в доме Остен-Сакена видела портрет императора Александра I и удивилась их сходству, заметив, что на портрете Александр так же держал руку за поясом, как и Федор Кузьмич.

При этих словах старец изменился в лице и вышел в другую комнатку, повернувшись к девушке спиной, но она все равно заметила, что он беззвучно заплакал и рукавом рубахи стал вытирать слезы.

В 1858 году С. Ф. Хромов уговорил Федора Кузьмича переехать к нему в Томск.

Перед отъездом старец перенес из своей избушки в часовню села Зерцалы икону Печерской Божьей Матери и Евангелие. Вдень отъезда – 31 октября 1858 года – он пригласил нескольких жителей села в часовню и, отслужив молебен, поставил нарисованный на бумаге разноцветный вензель, основой которого была буква «А» с короной над нею, а вместо палочки в букве был изображен летящий голубь.

Старец вложил бумагу с вензелем в икону, сказав при этом:

– Под этой литерой хранится тайна – вся моя жизнь. Узнаете, кто был.

В доме Хромова Федор Кузьмич прожил шесть лет. Там произошло множество интересных случаев, о которых нельзя не упомянуть.

Чиновница Бердяева захотела снять квартиру в семейном доме и зашла к С. Ф. Хромову. Там она неожиданно столкнулась с Федором Кузьмичом и, увидев его, упала в обморок. Придя в себя, она объяснила произошедшее тем, что в старце признала Александра I, которого довелось ей видеть.

В доме С. Ф. Хромова часто бывал советник губернского суда Л. И. Савостин. Он привозил туда своего приятеля И. В. Зайкова.

Когда великий князь Николай Михайлович, внук Николая I, задумал писать двухтомный труд об Александре I, включив туда сюжет и о старце Федоре Кузьмиче, он прислал в Томск своего доверенного Н. А. Лашкова. И хотя в этом труде – «Император Александр I. Опыт исторического исследования». Тт. 1–2. СПб., 1912– автор отверг идентичность Федора Кузьмича Александру I, он все же добросовестно отнесся к сбору материала и к его проверке.

Лашков в Томске встретился с Зайковым и узнал от него, что «старец был глуховат на одно ухо, потому говорил, немного наклонившись. (Вспомним, что и Александр был с юности глуховат на одно ухо, получив травму при учебных артиллерийских стрельбах. – В. Б.) При нас во время разговора он или ходил по келье, заложив пальцы правой руки за пояс, или стоял прямо, повернувшись спиной к окошку… Во время разговоров обсуждались всевозможные вопросы: государственные, политические и общественные. Говорили иногда и на иностранных языках и разбирали такие вопросы и реформы, как всеобщая воинская повинность, освобождение крестьян, война 1812 года, причем старец обнаруживал такое знание этих событий, что сразу было видно, что он был одним из главных действующих лиц».

Известный томский краевед И. Г. Чистяков, близко знавший Федора Кузьмича, писал, что тот хорошо владел иностранными языками, хорошо знал современные политические события и высшее общество. Чистяков писал: «Рассказывая крестьянам или своим посетителям о военных походах, особенно о событиях 1812 года, он как бы перерождался: глаза его начинали гореть ярким блеском, и он весь оживал… Например, рассказывал он о том, что, когда Александр I в 1814 году въезжал в Париж, под ноги его лошадей постилали шелковые платки и материи, а дамы бросали на дорогу цветы и букеты; что Александру это было очень приятно; во время этого въезда граф Меттерних ехал справа от Александра и имел под собой на седле подушку».

Имеется и немало других свидетельств, подобных приведенным.

В конце 1863 года силы стали покидать старца, которому, по его словам, шел уже 87-й год.

19 января 1864 года С. Ф. Хромов зашел в избушку к Федору Кузьмичу и, помолившись, сказал, встав перед больным на колени:

– Благослови меня, батюшка, спросить тебя об одномважном деле.

– Говори, Бог тебя благословит.

– Есть молва, что ты, батюшка, не кто иной, как Александр Благословенный. Правда ли это?

– Чудны дела твои, Господи. Нет тайны, которая бы не открылась, – ответил Федор Кузьмич и замолк.

На следующий день старец сказал Хромову:

– Панок, хотя ты знаешь, кто я, но, когда я умру, не величь меня, схорони просто.

Федор Кузьмич скончался в своей избушке, находившейся возле дома С. Ф. Хромова, в 8 часов 45 минут вечера 20 января 1864 года. Его похоронили на кладбище томского Алексеевскою мужского монастыря.

На кресте была выбита надпись: «Здесь погребено тело Великого Благословенного старца Федора Кузьмича, скончавшегося 20 января 1864 года».

По-видимому, усмотрев намек на Александра I в словах: «Великого Благословенного», томский губернатор Мерцалов велел два этих слова замазать белой краской…

Свидетели жизни старца в Сибири добавляют, что Федор Кузьмич был необыкновенно чистоплотен, ежедневно менял чулки и имел всегда очень тонкие носовые платки. Иногда замечали, что, оставаясь один и не подозревая, что за ним следят или же наблюдают, он ходил четким военным шагом, отбивая такт и отмахивая рукой…