Екатерина Великая. Завершение Золотого века

— С тройной силой шли на него шведы. Узнав сие, он изрек: «Бог защитник мой, не даст Он проглотить нас!» Храбро отражал их нападение, пленил сотнями шведов и всегда побеждал их!

Таковые вот, Платоша, на Руси водятся русские мореходы!

На что Зубов ответствовал:

— Я называю его Морским волком, государыня. Флотским Суворовым.

— Не инако!

Адмиралу Ферзену императрица пожаловала звание подполковника гвардии Конного полка и алмазные знаки ордена Святого Андрея Первозванного. Адмирал фон Круз Александр Иванович, командующий Кронштадтским флотом, получил шпагу, украшенную алмазами и аренду в Лифляндии, утвержденную за ним и его потомством в вечное пользование. Всем солдатам и матросам, участвовавшим в военных действиях противу шведов, были вручены серебряные медали, на красной, с двумя полосками, лентах.

* * *

Сам Светлейший князь Таврический, задумавший вскорости взять турецкую крепость Измаил, метался между Ольвиополем, Херсоном, Очаковом, Яссами и Елисаветградом, осматривая обширную линию фронта, пока не слег с гемороидом и лихорадкой. Императрице он отписал, что болен, но заверил ее: «Ничто меня не остановит, окроме смерти».

Дабы ободрить его, императрица ко всем наградам прислала еще и фельдмаршальский жезл — за Очаков. В середине августа, фельдмаршал Потемкин перешел Днестр, повернул на юг и устроил себе главную квартиру в Дубассарах, такую же роскошную, как и в Елисаветграде, и, где его садовник Уильям Гульд не замедлил разбить парк. Армию Светлейший расположил между своей ставкой и Кишиневом.

Задаваемые чуть не ежедневно Григорием Александровичем пиры и праздники служили ему некоторым средством, кои рассеивали его тяжкие гнетущие мысли, кои невольно посещали его голову под влиянием разнородных обстоятельств. Тщания князя, давно, кажется, разочаровавшегося в скором осуществлении своих замыслов, касательно Греческого прожекта, не увенчались успехом даже относительно заключения мира с турками. Вестимо, мир, после всех блестящих успехов русского оружия, должон был бы быть почетным. Однако, Порта, подзуживаемая иностранными державами, особливо не спешила вести переговоры и делать уступки. Посему, гордый и неуступчивый князь Потемкин стал приготовляться к новым военным действиям. Он послал адмирала Федора Ушакова с эскадрою отыскивать турецкий флот, дабы новыми победами заставить врага склониться к подписанию мира, угодного ему, а не туркам.

«Возложите твердое упование на Бога, — писал он адмиралу Ушакову, — и при случае сразитесь с неприятелем. Христос с вами, я молю Его благость, да ниспошлет на вас милость и увенчает успехом».

Через несколько дней он снова писал ему:

«Молитесь Богу! Он вам поможет, положитесь на Него, ободрите команду и произведите в ней желание сразиться. Милость Божия с вами».

Опричь того, Светлейший князь призвал атамана казаков Головатого и спросил, нет ли у него из числа возвратившихся из Турции беглых запорожцев таковых, коих можно было бы послать к Измаилу для разведывания о пришедшем турецком флоте, и о положении островов в устье Дуная ниже крепости. Головатов учинил поиск и на его призыв нашлось около сорока казаков, разговаривающих на турецком языке, способных выполнить нелегкое поручение. Выяснилось, что некоторые из них даже знали инженерную науку, умели рисовать и брались начертить точные планы укреплений вражеской крепости.

Светлейший, на радостях, приказал немедленно снабдить казаков всем нужным, но Головатый остановил его, сказав, что все-равно все просадят за горькую горилку.

Вызвавшиеся на опасное поручение запорожцы, отправились к устью Дуная. Тамо сели на легкие рыбацкие лодки, взяли невод и объехали свободно весь турецкий флот, показывая вид, что они ловят рыбу. Турки сначала было остановили их, но они, бодро, на чистом турецком языке, уверили их, что они турецкие рыбаки и были отпущены легковерным патрулем. Таким образом, смельчакам удалось снять подробные планы расположения турецкого флота у Измаила. Выполнив поручение, запорожцы — лазутчики возвратились. Головатый представил план князю, который был чрезвычайно удивлен верностью чертежей, подробно собранными сведениями. Головатый привел их в залу княжеского дворца, понеже Главнокомандующий пожелал лично поблагодарить разведчиков. Все они были похожи на оборванцев. Некоторые из них были босые и без рубашек.

Князь Григорий Александрович Потемкин, вышел к ним и, думая, что пред ним стоят нищие, испросил:

— Где же ваши смельчаки?

— Вот они, батько… — указал Головатый на запорожцев.