Ехал грека через реку

– И почему у меня никогда не было секретаря? – задался вопросом Адам.

– Для чего человеку, который вообще не утруждает себя работой, секретарь? – подначила его Ася.

– Для чего утруждать себя работой, если у тебя есть для этого ценные сотрудники?

– Посмотрела бы я, где вы были бы, если бы не ваш папенька.

– Да, с отцом мне повезло, – сухо согласился Адам.

Ася оглянулась назад. Ева, вытянув шею, наблюдала за тем, как Димдим играет на телефоне.

– Удивительный ребенок, – вздохнула она. – Не капризничает, не плачет, ничего не просит. Сердце кровью обливается.

– Уж вы-то явно были занозой в заднице, – хмыкнул Адам.

– Время от времени. Обычно я была робкой и мечтательной. Не всегда могла постоять за себя и часто плакала. Читала книжки и придумывала истории. Но иногда в меня словно черт вселялся. Но в общем до переходного возраста со мной никаких проблем не было.

– А потом?

– Потом… ну вы же помните, что это такое. Ты не понимаешь себя, не понимаешь других, не можешь найти свое место в мире. Все кажется таким острым, таким болезненным, – Ася еще раз вздохнула и сунула нос в кружку с кофе. – Беременность немного похожа на переходный возраст, знаете. У тебя снова множество вопросов и очень мало ответов.

– Правда? – удивился Адам, искоса посмотрев на нее. – Вы не выглядите растерянной. Я вообще никогда в жизни не встречал человека, который так легко находил бы решения в любых непонятных ситуациях.

– Это потому, что я играю в няню. А няни должны быть именно такими.

– А что на самом деле?

– А какая разница?

– Что значит – какая разница? – в голосе Адама прорезалось раздражение. – У вас что – биполярное расстройство?

– Немаловероятно, – беззаботно отозвалась Ася и принялась рыться в корзинке для бутербродов. – Надеюсь, сегодня вы обошлись без лосося и авокадо?

– Индейка или ваша любимая арахисовая паста.

– Вы что, – ужаснулась она, – я же на диете!

– Это еще с каких пор? – изумился Адам.

– Минут десять уже!

– Потерпите еще столько же, – подал голос Димдим, – тетушкины диеты дольше двадцати минут не длятся.

Асины родители жили в настоящей, всамделишной деревне, в которых Адам в жизни своей не бывал. Осторожно лавируя между колеями затвердевшей земли и грязи, он протиснулся в узкий проулок и припарковался прямо под плакучей ивой.

Их уже ждали. Нарядная круглолицая женщина и высокий худощавый мужчина стояли у крыльца и улыбались.

Первым в их объятия почти нырнул Димдим, но вдруг замешкался, оглянулся и взял за руку Еву.

– Вот, – сказал он, – это Ева.

Девочка смотрела на незнакомцев внимательно, но без испуга.

– Это мои мама и папа, – сказала ей Ася.

– Привет, – женщина присела на корточки и распахнула объятия. И Ева без колебаний шагнула к ней.

– Вот это поворот, – поразилась Ася. – Мам, пап, это Адам, мой начальник. Наталья Михайловна и Алексей Петрович. Наталья Михайловна справа, Алексей Петрович слева. Не перепутайте.

– Моя дочь в своем репертуаре, – покачал головой ее отец и, чуть склонившись, чмокнул Асю в макушку, потом протянул руку Адаму: – Добро пожаловать. Мы… э… представляли вас старше.

– Это мой новый начальник, – пояснила Ася, – я вам про него еще не рассказывала.

– Ася моя няня, – торжественно объявила Ева.

– Вот как, – только и сказала ее мама. – Димдим, проводи, пожалуйста, гостей в дом.

– Идите за мной, – скомандовал тот.

На террасе Адам замешкался. Сквозь открытую дверь с улицы было слышно каждое слово.

– Няня? – набросилась на Асю Наталья Михайловна. – Вот до чего ты докатилась!

– А что такого?

– Работать в чужом доме! Прислугой! Ты ради этого получала свои высшие образования, серьезно? Если тебе так хочется воспитывать чужих детей, вместо того, чтобы заводить своих, могла бы пойти работать в школу. Это, по крайней мере, уважаемая профессия.

– Мам, ты ужасно старомодная, – спокойно возразила Ася. Судя по ее голосу, подобные споры были ей не в новинку и уже не вызывали никаких эмоций.

– А еще ты опять поправилась! Что за хомячьи щечки? В твоем возрасте ты должна следить за собой и не есть лишнего!

– Пойдемте лучше в дом, – перебил ее Алексей Петрович. – Мать пирогов напекла. Ась, этот твой новый шеф… он ничего? Не обижает?

– Ничего, – подумав, произнесла Ася. – По десятибалльной шкале тянет на семерку.

На семерку?

Адам ушам своим не поверил.

Он ей – бутерброды с арахисовой пастой, а она ему – семерку.

И он, бурля от негодования, поспешил вслед за детьми, пока его не застукали за подслушиванием.

Деревянные половицы, ажур занавесок на окнах, герани, чистота и запах дерева.

Дети уже разбирали подарки, припасенные для Димдима: пазлы и роботов.

– Простите, – раздался за спиной Адама голос Натальи Михайловны, – мы не могли предположить, что ваша дочь окажется такой крохой.

– Ну что вы, – вежливо ответил Адам.

– Ева совершенно равнодушна к игрушкам, – вмешалась Ася. – Ну что вы стоите в сенях, Адам. Идите в переднюю.

– Куда?

– За стол. Сейчас нас будут кормить до отвала, чтобы мне лучше худелось.

– Пироги с вишней, зеленым луком и яйцом и ревенем, – провозгласила Наталья Михайловна, – ну и еще по мелочи.