Эхо Благой Вести: Христианские мотивы в творчестве Дж. Р. Р. Толкина

С христианской точки зрения щедрость — несомненная добродетель. Она противостоит эгоизму, вызывающему скупость, направлена на благо других, — а потому происходит от любви. Щедрость щедрого указывает на то, что он не полагается лишь на земное богатство. Христианские авторы древности и средневековья особенно призывали к щедрости богатых, считая, что щедрость для них не просто добродетель — но и обязанность. Уже апостол Павел советует в послании Тимофею увещевать богатых, «чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны» (1 Тим. 6, 18). Ветхозаветная книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова, наставляет: «Щедрого на хлебы будут благословлять уста, и свидетельство о доброте его — верно» (Сир. 31, 27).

Великолепие

Прощальный пир Бильбо напоминает и о еще одной, связанной со щедростью, малой добродетелью, о которой упоминает св. Фома Аквинский. Эту добродетель он называет великолепием. Этьен Жильсон пишет:

Ибо великолепие — добродетель. А почему бы и нет? Всякая человеческая добродетель представляет собой причастность добродетели божественной. Бог же творит все сущее великолепно: ‹.‚.› «Великолепие Его и могущество Его в облаках» (Пс. 67, 35). <…>.

‹.‚.› [Великолепие] состоит прежде всего в умении расставаться с деньгами. Не все богачи способны на это; многие, наоборот пряв- ляют мелочность, желая построить роскошный дом или хорошо угостить друзей ценой малых расходов. К несчастью, это невозможно, ибо для того, чтобы делать такие вещи хорошо, нужны деньги. Великолепие — свойство именно такого человека, который не отступает перед затратами ради действительно великих замыслов. ‹.‚.› Для великолепия находится место и в самом простом течении жизни, соразмерно средствам, которыми располагает человек, — например, когда речь идет о том, чтобы отпраздновать свадьбу. Однако по преимуществу эта добродетель подобает богачам и правителям[457].

Гостеприимство и странноприимство

Еще одна добродетель, о которой напоминает Пир — добродетель гостеприимства. С ней связана и другая, также присущая толкиновской истории добродетель — странноприимства, то есть гостеприимного отношения к путникам. Странноприимство не раз встречается на страницах толкиновских книг. В «Хоббите» мы сначала видим гостеприимство Бильбо, выбивавшегося из сил, чтобы угостить Гэндальфа и гномов. Пусть он делал это и не такуж охотно, все равно, этот эпизод — учитывая все, что мы знаем о Гэндальфе — напомнит христианину слова ап. Павла: ‹-Страннолюбия не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам» (Ев. 13, 2). Гостеприимство оказывает странникам и Беорн. Во «Властелине Колец» мы также нередко встречаем эту добродетель — достаточно вспомнить фермера Мэггота и его хозяйку, а также дом Тома Бомбадила.

Об удовольствиях, хорошей компании и умении слушать советы

Умение должным образом оценить жизненные блага — это тоже добродетель. Не случайно Библия призывает нас вкушать пигцу «с благодарением» (1 Тим. 4, 4). Чтобы должным образом поблагодарить за дар — надо сначала понять его ценность. Ценить вкусную пигцу, развлечения и другие маленькие удовольствия — как это делают хоббиты — вовсе не плохо. Христианин полагает, что Бог не случайно сделал так, что различные необходимые нам блага — например, еда, — имеют свойство доставлять удовольствие. Христианская традиция подчеркивает: дурио не удовольствие, а невоздержанность в удовольствиях. Более того, с точки зрения св. Фомы Аквинс- кого, отсутствие способности испытывать удовольствие — признак неполноценности, ущербности человека[458]. Другое дело, что необходимо уметь отказываться от удовольствий и иных благ ради более высокой и необходимой цели — причем Фродо и другие хоббиты вполне успешно демонстрируют нам такое умение.

Раз уж мы вспомнили рассуждения св. Фомы о добродетелях — уместно будет вспомнить еще несколько «малых» добродетелей, о которых он упоминает — вполне себе «толкиновских». Первая — она носит греческое название «эвтрапелиа» (ευτραπελία) — «веселый нрав» или умение веселиться, была особенно популярна в академических кругах, и потому, несомненно, должна была быть известной Толкину. Св. Фома полагает, что развлечение (при соблюдении меры) необходимо для целостной человеческой жизни — слишком туго натянутый лук ломается. Неспособность развлекаться св. Фома относит к порокам, хотя и не самым страшным. Неспособный развлекаться человек не сможет и развлечь других — о таких людях говорят, что они «грубы и неотесаны»[459]. Всему этому и противостоит добродетель «эвтрапелиа», которой, в толкиновской истории, несомненно обладают многие — особенно хоббиты.