Эхо фронтовых радиограмм(Воспоминания защитника Ленинграда)

Когда я прочитал, что ведутся поиски фактов об убийстве Есенина, то написал о Шилове одному исследователю. Очевидно, он как-то использует этот рассказ. Но дело в том, что Шилов вскоре после начала войны погиб на фронте, а мои попытки найти его родственников не увенчались успехом.

Еще одним любимцем студентов был преподаватель архитектуры Осип Осипович Осипов. Неправда ли, любопытное сочетание? Лысый, без единой волосинки, долговязый, немного согнувшийся, в белом костюме с белой, чистой рубашкой — таким запомнился мне Осипов. Рассказчик он был удивительный. Выводил группу на улицу, выстраивал студентов возле очередного памятника архитектуры и вел свой увлекательный разговор об архитектуре, истории, культуре. Думаю, что этот человек много дал неотесанным, приехавшим в основном из провинции юношам, привил им любовь к архитектуре, строительству, к городу на Неве.

Я и сейчас, иногда, подхожу к зданию, и как учил Осипов, внимательно рассматриваю и вслушиваюсь: какие чувства это здание вызывает? Если оно действительно построено со вкусом, на душе ощущение благодати, успокоения, сразу меняется к лучшему настроение. Думаешь: «Что твоя жизнь по сравнению с вечностью?»

Зайди, дорогой читатель, в Петропавловскую крепость, стань где-нибудь в укромном уголке и обозри стройные здания крепости. Убедишься, как они успокоительно действуют на тебя. Вот только к великому сожалению, Шемякин внес диссонанс в спокойствие Петропавловской крепости, подсунув нам издевательскую бронзовую фигуру Петра 1-го. Чувствовать архитектуру зданий — великое открытие, и это открытие помог приобрести дорогой для меня преподаватель Осипов.

А какие великолепные были у нас преподаватели физики, химии, строительного производства, сопромата и других дисциплин. Считаю, мне выпала удача общаться с ними и учиться у них!

Отмечать революционные праздники для нас, студентов, было истинным счастьем. Задолго до 1-го Мая без всякого принуждения готовились к нему. В драматическом кружке художественной самодеятельности репетировали пьесу. Хор готовил советские песни. Художники писали плакаты, лозунги, вырезали из разной цветной бумаги лепестки для цветов.

Утром 1-го Мая сбор в колонну на Гражданской улице, это недалеко от техникума. Гремит студенческий духовой оркестр. Песни, танцы. Поем и шагаем в колонне, чуть остановились — сразу танцы. Танцуем по ходу движения беспрерывно. Торжественно проходим Дворцовую площадь. Было почетно и радостно нести флаг, плакат или портрет.

Кто-то усмехнется — лукавит автор!

Нет, дорогой читатель, сам испытывал все это, когда, крепко сжимая древко знамени, я проходил с колонной по улицам города. И даже сейчас волнуюсь, вспоминая то гордое чувство сопричастности к большим делам моего отечества.

Война началась, когда я уже заканчивал третий курс техникума. Шли экзамены. На второй день войны мы собрались в здании учебного корпуса, и здесь перед нами выступили наши руководители. Третий курс состоял, в основном, из студентов 1923 года рождения, кому исполнилось восемнадцать, или исполнялось к концу 1941 г. Мы считали, что нас сразу призовут в Красную Армию.

Директор несколько охладил наш боевой порыв: «Задача для студентов 3-го курса состоит в том, чтобы сдать до конца июня все экзамены». Мы не понимали: экзамены и война — разве это сопоставимые вещи? Однако приказу директора подчинились и сразу засели за учебники.

Город на глазах преображался. На стеклах окон появились бумажные наклейки — для предохранения их от взрывной волны. Окна первых этажей предохранялись более капитально. Их от земли до самого верха обкладывали мешками с песком или устраивали высокие короба и в них насыпали песок. Мешками с песком укрывались расположенные поблизости от техникума памятники Петру I и Николаю I.

Начались налеты немецкой авиации. На город упали первые фугасы и зажигательные бомбы. Дыхание войны становилось все ощутимее. Военрук техникума вместе с присланным из военкомата человеком обучал нас, студентов, бороться с зажигательными бомбами. Всех, кто проживал в общежитии, разделили на отряды, установили график дежурства на крышах всех зданий техникума.

Беззаботная молодежь! Даже сейчас, когда вспоминаю эти бомбежки, холодок проходит по спине. А тогда никакого мы страха не испытывали, и в свободное от дежурства время при налетах авиации почти все сидели на крыше общежития.

Начиналось это с объявления по радио воздушной тревоги. В городе гудели все виды звуковой тревоги: специальные сирены, паровозы, заводы, фабрики, транспорт, все сливалось в сплошное гу-гу-гу. Инструкция требовала, чтобы по сигналу воздушной тревоги дежурный отряд сразу занимал посты на крыше, чердаке и в общежитии, а все, кто свободен от дежурства, укрывались в бомбоубежище, находящемся в соседнем доме. Убежище — это подвал со сводчатым кирпичным перекрытием, укрепленным деревянными стойками. Бомбоубежища готовились еще задолго до войны, здесь было все необходимое: вода, аптечка, скамейки, нары, носилки и т. п.