Эхо горного храма

Пассажиры не имели права держать при себе в полете оружие – как холодное, так и «горячее», а также взрывчатку и прочее – перечень был довольно велик. Хочешь доставить домой подаренное приятелями-охотниками ружье или нож – будь добр, зарегистрируй и сдай в багаж. За отдельную плату.

А вот то, что взрывчатку не засекли, говорило о пробелах досмотра. Об этом обязательно нужно будет сообщить в Твинс. И сдать эту дьявольскую горошину, а то ведь можно и неприятности нажить на свою задницу. Причем весьма большие неприятности.

Мысль о том, что придется иметь дело с твинсерами да еще по такому поводу, никакой радости у Криса не вызывала. А потому он тут же ощутил острое желание просто выбросить горошину в унитаз. Однако у файтера хватило ума этого не делать. Не дай бог, ее обнаружат в канализации и вычислят, откуда она туда попала. Тогда прощай, дом родной, на много-много лет. Скорее всего – на всю жизнь. А если еще она там, в канализации, наберет достаточную скорость, наткнется на что-нибудь и рванет…

Крис понадежней прихлопнул карман и постарался на время забыть о миниатюрной бомбе жрецов Беллизона.

А вот о чем он забыть никак не мог, так это об угрозе, прозвучавшей в глубинах горного храма, и о беллизонке по имени Анизателла. Низа…

Он в сотый раз пытался убедить себя в том, что Низа имеет к смерти Атоса такое же отношение, как растущая в саду возле дома родителей бузина к дальнему родственнику в Киеве, на Силвери-II, но эта мысль упорно возвращалась. Словно пьяный Гамлет Мхитарян в кабак.

«Она ведь могла завести меня куда угодно, – снова и снова повторял себе Габлер. – Еще больше напоить, хотя и так было достаточно… и аккуратно придушить. Или утопить в море. Но ведь не придушила же, не утопила! Она тут совершенно ни при чем. И, может быть, и слыхом не слыхивала о том горном храме…»

Однако червь сомнения делал свое дело.

Крис в очередной раз переключил канал и уже подумывал о том, чтобы прилечь и посмотреть какую-нибудь арту, из старых, – может, удастся задремать, – но тут забренькал внутренний фон.

– Не спишь? – услышал он голос Портоса.

– Да нет… Не спится…

– Как ты насчет того, чтобы пойти что-то пожевать? Лино не против.

– Не возражаю.

– Тогда выползай.

Габлер выполз и вместе с Портосом и Арамисом направился по пустынному коридору в кабак. Кабаков на галере хватало, на каждом уровне, открыты они были круглосуточно, и кое-кто из пассажиров ухитрялся проводить там чуть ли не все время полета. Файтеры «Минервы» отнюдь не намеревались составлять таким конкуренцию – настроение было не то.

Миновав десятка четыре дверей по обеим сторонам коридора, они увидели прямо по курсу мигавшую в воздухе разноцветную вывеску: «Твоя звездная спортула[52]».

После тесной каюты кабак показался Габлеру невероятно просторным. Не кабак, а футбольное поле. Там играла негромкая музыка, стены переливались всеми цветами радуги, и благоухало, как в цветнике. Десятка три посетителей пили и ели за столиками, а на свободном пространстве у дальней стены покачивались в медленном танце несколько пар. Столики, разбросанные по этому полю без всякой видимой системы, отличались разнообразием очертаний: тут были и треугольные, и квадратные, и с еще большим количеством сторон, а также прямоугольные, круглые, овальные, в форме полумесяца и каких-то вообще немыслимых фигур. Хочешь свершать трапезу в одиночестве – к твоим услугам стол с одним стулом, для парочки – два стула, троица может расположиться за треугольным столом, и так далее. В отличие от кабаков на любой из планет столы тут нельзя было сдвинуть, и стулья тоже – все было намертво вмонтировано в пол. Это и понятно: искусственная гравитация искусственной гравитацией, но если вдруг она исчезнет, то хоть мебель останется на месте. Мало ли что может случиться в космосе – Крис еще с детства помнил кошмарную историю, приключившуюся с галерой «Титан»…

Файтеры осмотрелись, и Портос с Арамисом уже шагнули вперед, а Крис застыл у входа. Света в кабаке было достаточно для того, чтобы разглядеть, кто сидит неподалеку, лицом к ним, по одну сторону стола на шесть персон.

Три молодые женщины. Три девушки-беллизонки в облегающих пестрых безрукавках. И одна из них – Низа. Крис встретился с ней взглядом, и она подняла руку и призывно махнула ему.

Как Арамис, так и Портос приняли этот жест на свой счет и замедлили шаг. Портос повернулся к окаменевшему Габлеру:

– Приглашают, что ли?.. Э, Гладиатор, живот схватило?