Эхо Мертвого озера

– На память от нас. – Валерия поворачивается, чтобы наполнить ее.

– Спасибо. Я буду скучать по вашей кофейне, и мои дети тоже. Им здесь очень понравилось.

Валерия оглядывается на меня через плечо.

– Ваши дети заходили сюда? Как же я их не заметила…

– Да, мой сын и подруга нашей семьи, она нам как приемная дочь. Они на днях были здесь весь день после обеда и сегодня с утра заглядывали.

Валерия на секунду задумывается, а потом вспоминает:

– Ах да. Поняла, о ком вы. И как я не сообразила… Наверное, меня сбило с толку, что они были в компании тех девочек, о которых вы уже спрашивали.

Она поворачивается и ставит дымящуюся термокружку на стойку.

Я уже тянусь за кофе и вдруг замираю.

– Две девочки?

– Ну да, подруги той пропавшей девочки. Вчера они приходили все вместе.

Наверное, она забыла или спутала моих детей с кем-то другим.

– Этого не может быть, мои дети незнакомы с теми девочками. Они могли быть здесь только вдвоем.

Валерия хмурится:

– Да. Вы правы. Наверное, я ошиблась.

Но по ее глазам ясно: она так не считает.

У меня страшное предчувствие. Достаю телефон и открываю одну из последних фотографий:

– Вот мой сын Коннор.

Она разглядывает снимок.

– Да, он приходил в четверг и просидел несколько часов.

– Вместе с Ви, – уточняю я, перелистывая фотографии, пока не нахожу снимок с ней.

Кажется, Валерии вдруг становится неловко. Мое сердце колотится, меня охватывает знакомая паника.

– Значит, ее с ним не было? – настаиваю я.

Валерия морщится и качает головой:

– Простите.

Быть того не может. Должно быть другое объяснение.

Я упираюсь руками о стойку и подаюсь вперед:

– Скажите точно, когда вы их видели и с кем.

Я понимаю, что ставлю ее в неудобное положение. Но сейчас мне не до этого. Единственное, что сейчас важно, – мои дети.

Кажется, Валерия понимает мое беспокойство и даже панику.

– Ваш сын, Коннор, приходил в четверг. Возможно, Ви – эта девушка – тоже была с ним, но она не заходила внутрь. Он сидел один, в основном играя в своем телефоне. А вдвоем они пришли уже на следующий день и сидели в компании тех двух девочек, о которых вы расспрашивали. Они все сидели вон там. – Она указывает на столик в дальнем углу.

– Вы уверены, что это те самые девочки? Уилла и Мэнди?

Она кивает.

– Их ни с кем не спутаешь.

Мой мозг лихорадочно ищет объяснение. Ви говорила о встрече с Мэнди в день нашего приезда. Наверное, они снова случайно столкнулись, а Валерии показалось, будто они давние подруги…

– Может, они встретились случайно?

– Нет, те девочки явно их ждали. И все четверо вели себя как хорошие знакомые. Поэтому мне и в голову не пришло, что это ваши дети.

Как такое вообще возможно? Как это могло случиться? Прямо у меня под носом!

Потому что они мне врали.

У меня перехватывает дыхание, когда я понимаю это. Ладно, Ви – она всегда была изворотливой. Но Коннор, мой мальчик… Никогда бы не подумала, что он способен на такое – обманывать меня все это время. Особенно учитывая, что сейчас происходит…

Но по-настоящему меня тревожат Уилла и Мэнди. Я пока не до конца понимаю, какова их роль в исчезновении Джульетты и ложном признании Тревора, но точно знаю: им нельзя доверять. Они опасны. И я не хочу, чтобы мои дети были рядом с ними.

Тянусь за телефоном и открываю приложение, отслеживающие местонахождение детей. Пока экран загружается, в мозгу проносятся картинки с обглоданными и раскиданными по сторонам костями Джульетты. Наконец появляются значки, и я с облегчением прислоняюсь к стойке. Дети по-прежнему в мотеле, слава богу.

Хотя это не значит, что они в безопасности.

Я трясу головой, стараясь отогнать прокручивающиеся в голове страшные варианты. Вместо этого сосредотачиваюсь на своей злости. Она переполняет меня, я почти трясусь, меня бросает в жар. Я доверяла им, а они предали мое доверие… Можно подумать, мне нравится быть строгой с ними, нравится «Сайко патрол», нравится постоянно напоминать детям о подстерегающих их ужасах. Как будто мне нравится входить в любое помещение и первым делом высматривать запасные выходы и места, где можно спрятаться в случае нападения. Как будто мне нравится смотреть на каждого встречного как на потенциальную угрозу…

Не я выбрала такую жизнь, меня заставили Мэлвин, «Погибшие ангелы», Джонатан Уотсон. Если б я могла уберечь детей от этого, так и сделала бы. Но я не в силах оградить их от всех ужасов мира. Могу только убедиться, что мои дети готовы ко всему.

И все-таки я потерпела неудачу. Потому что иначе им и в голову не пришло бы делать что-то тайком от меня. Они бы никогда не солгали мне.

– Мне пора, – говорю я Валерии и тянусь к сумочке за бумажником.

Она накрывает мою руку своей.

– За счет заведения. – Я начинаю возражать, но хозяйка не дает договорить. – Сегодня это последняя порция, ее все равно вылили бы. Пожалуйста, не спорьте.

Наши взгляды встречаются, и я вижу: она понимает меня. Валерия как мать, сестра, дочь, жена или друг знает, каково это, когда твои близкие в беде. Знает, как много может значить любая мелочь.

– Спасибо, – благодарю я.