Эхо неугасшей любви

С того мига она смотрела все фильмы и телесериалы, действие которых проходило за рубежом. Часто ходила в библиотеку и брала книги о дальних странах — художественные или документальные, ей было все равно, лишь бы действие происходило где угодно, кроме Великобритании. Ей ужасно хотелось туда попасть, исследовать мир, ходить босиком по экзотическим пляжам, вдыхать незнакомые ароматы, погружаться в другие культуры. Такой образ жизни требовал денег. Поэтому Керен много работала: в тринадцать разносила газеты, в четырнадцать по субботам подметала полы в местной парикмахерской, в шестнадцать по субботам и воскресеньям служила помощницей продавщицы в обувном магазине. Кроме того, она пользовалась любой возможностью посидеть с детьми за вознаграждение; в среднем выходило три вечера в неделю. Все заработанные деньги откладывала. У нее была цель: скопить достаточно денег и купить билет в Таиланд в тот день, когда она окончит школу. В результате не слишком интересовалась мальчиками, и, когда забронировала первый рейс на самолет, она была восемнадцатилетней девственницей.

Очутившись за границей, она завела многочисленных знакомых в разных странах; с некоторыми из них подружилась. Но в целом ее устраивало, что она живет своей жизнью. Ей нравилась свобода, когда она просыпалась в одной стране и вдруг решала переехать в другую. Как можно быть спонтанной, если ты в паре, когда приходится считаться с чувствами и мнениями спутника? Гораздо безопаснее избегать романов в любой форме. Вот почему она так и оставалась девственницей. Пока не познакомилась с Яннисом.

Таких, как он, она никогда прежде не встречала, и не только потому, что он был богат, — чтобы растянуть деньги, она всегда останавливалась в самых дешевых хостелах и мотелях. Там богачей не встретишь. До Янниса она никогда не общалась с богатыми. Яннис же был не только богатым, но и очень обаятельным и красивым. Ей нравилось его чувство юмора. Она восхищалась его умом. Он столько повидал! Он был светским человеком, человеком, умудренным жизненным опытом. Настоящим мужчиной. И она влюбилась в него по уши.

То, что их объединяло, было уникальным. Чтобы понять такое, опыт не требовался. Произошло настоящее чудо. Обоих охватила божественная страсть.

А потом все рассыпалось.

Ее умудренный жизненным опытом муж пожелал запереть ее в клетке…

Яннис придвинулся к ней так близко, что она почувствовала его дыхание, и прошептал:

— Ты так сильно скучала по мне, что никто больше не был тебе нужен?

Вцепившись в одеяло, она презрительно фыркнула в ответ. Из ее горла не могло вырваться ни звука.

Если даже в какие-то моменты ей казалось, что она созрела для новых отношений, в глубине души понимала: все бесполезно. То, что прежде объединяло их с Яннисом, было слишком волшебным и не могло повториться ни с кем другим. Никто на свете не мог с ним сравниться.

Тепло его дыхания ушло; он повернулся на другой бок, выключил свет, и комната погрузилась во тьму.

Керен все острее сознавала, что он лежит рядом совсем голый. Сердце никак не желало успокаиваться. Потом ей показалось, что ночная рубашка душит ее. Чтобы не сорвать с себя ненавистный предмет одежды, она крепче вцепилась в одеяло.

— Тебе трудно дышать, glyko mou?

Она с трудом вздохнула. В горле у нее пересохло.

— Я в порядке, — солгала она. Казалось, легкие не желают раскрываться. — Давай спать.

— Как я могу уснуть, если не слышу твоего дыхания? Может, уже пора тебя реанимировать?

— Только тронь меня, и получишь пинка в самое больное место.

— Обожаю, когда ты ругаешься.

Она плотно сжала губы. Не стоит ему потакать. Ведь именно этого он добивается. Хочет спровоцировать ее.

Он сбросил свою половину одеяла и потянулся:

— Это мне так жарко или в комнате действительно душно?

— Тебе. — Сброшенная половина одеяла лежала между ними, но дополнительная преграда не имела для нее никакого значения, особенно когда по другую ее сторону лежал Яннис во всей своей наготе и красоте.

— Включу кондиционер, — решил он, потянувшись за пультом управления рядом с ночником.

— Делай что хочешь, только давай спать.

Злясь и на него, и на себя, Керен повернулась к нему спиной.

Мгновение спустя струя прохладного воздуха коснулась ее лба и кончика носа — единственных частей тела, не укрытых одеялом.

Яннис снова потянулся, только на этот раз он перекатился на бок и чуть придвинулся к ней. Теперь он лежал так близко, что его дыхание щекотало и согревало ей макушку.

Ей снова стало трудно дышать; стараясь впустить в легкие хоть немного воздуха, она отодвинулась от него. Он тут же придвинулся следом.

— Вернись, пожалуйста, на свою половину! — Ей хотелось быть резкой, но слова больше напоминали мольбу.

— На твоей половине теплее, чем на моей.

— Ты только что жаловался, что тебе жарко!

— А теперь мне холодно.

— Так выключи кондиционер или укройся одеялом.

Он вздохнул, как будто она просила его о каком-то жульничестве:

— Хорошо, я вернусь на свою половину и замерзну, если ты настаиваешь.

— Настаиваю.

Он снова вздохнул и отодвинулся от нее.

Тело тут же приказало позвать его назад.