Эхо-парк

«– Если я не под арестом, значит, я могу уйти? – спросил Гарланд.

– Надеюсь, что сначала вы ответите на несколько вопросов, – произнес Босх.

– Я ответил на все ваши вопросы много лет назад. Это вендетта, Босх. Вы не желаете оставить это дело в покое. Я могу уйти или нет?

– Где вы спрятали ее труп?

– Боже, немыслимо! – Гарланд в отчаянии потряс головой. – Когда все закончится?

– Никогда не закончится, Гарланд. Не раньше чем я найду ее и засажу вас в тюрьму.

– Да это настоящее помешательство, черт подери! Босх, вы помешанный! Что мне сделать, чтобы вы поверили? Как мне…

– Расскажите, где она, и тогда я вам поверю.

– Так это – единственное, чего я не могу сделать, потому что…»

Внезапно Босх выключил запись. Он осознал, насколько был слеп, преследуя Гарланда, неуемный, как дурашливая собака, гонящаяся за машиной. Как она не замечает уличного движения, так и он не ведал, что прямо у него под носом, в Книге убийства содержится ниточка, ведущая к настоящему убийце. Просмотр кассеты вместе с Рейчел лишь громоздил унижение на унижение. Гарри надеялся, что, показав ей кассету, он объяснит, почему сосредоточился на Гарланде. Рейчел поймет и оправдает его ошибку. Но сейчас, увидев все это сквозь призму признания Уэйтса, Босх уже и сам не мог себя оправдать.

Рейчел наклонилась к нему и нежно коснулась его спины, проведя пальцами вниз, вдоль позвоночника.

– Это случается с каждым из нас, – мягко промолвила она.

Босх машинально кивнул. «Только не со мной», – подумал он.

– Когда все это закончится, мне придется найти его и извиниться.

– Да провались он пропадом! Все равно он дерьмо и подонок. Я бы на твоем месте не переживала.

Босх усмехнулся:

– Думаешь?

Вместо ответа Рейчел, будто рогатку, оттянула резинку его шорт и резко отпустила. Та с хлестким звуком ударилась о спину Гарри.

– Думаю, у меня есть по крайней мере еще час до ухода домой.

Босх обернулся и посмотрел на нее. Она улыбалась.

10

На следующее утро Босх и Райдер, побывав с утра в городском архиве, дошли пешком до главного судебного здания и, несмотря на давку у лифтов, все же прибыли в канцелярию окружного прокурора на двадцать минут раньше срока. Но О'Ши и Оливас уже ждали их. Все заняли те же самые места, что и накануне. Босх заметил, что вчерашняя стопка плакатов у стены исчезла. Вероятно, им уже нашли применение – отправили в конференц-зал, где вечером была назначена встреча кандидатов.

Сев, Босх увидел на столе О'Ши Книгу убийства по делу Жесто. Он взял ее, не спрашивая разрешения, и немедленно раскрыл на разделе хронологической регистрации фактов. Он листал пятьдесят первую форму, пока не нашел страницу от двадцать девятого сентября 1993 года. Вчитался в запись, о которой накануне сообщил ему Оливас. Это и в самом деле была последняя на тот день запись. Босх снова ощутил раскаяние.

– Все мы делаем ошибки, детектив Босх, – успокаивающе произнес О'Ши. – Давайте лучше сосредоточимся на сегодняшней задаче и сделаем все, что в наших силах.

Босх посмотрел на О'Ши и кивнул. Потом закрыл папку и положил ее на стол. Прокурор продолжил:

– Мне сообщили, что Морис Свон находится в комнате для допросов вместе с мистером Уэйтсом. Я со своей стороны уже обдумал нашу тактику и решил разбирать дела по одному, в хронологическом порядке. Мы начнем с Фицпатрика и, когда будем удовлетворены признанием, перейдем к делу Жесто, потом перейдем к следующему, и так далее.

Все согласились, за исключением Босха.

– Я не буду удовлетворен, пока мы не получим ее останки, – сказал он.

О'Ши решил не спорить. Он взял со своего стола какой-то документ.

– Я вас понимаю. Если можно будет найти останки жертвы, руководствуясь лишь показаниями Уэйтса, это будет прекрасно. Если потребуется, чтобы он привел нас к месту захоронения, то я на этот случай специально заготовил ордер на временное освобождение его из заключения, и ордер остается только подписать у судьи. Должен прямо заявить: если придется вывести этого человека на волю, тогда меры безопасности должны быть экстраординарными. Предстоит длительная поездка, и мы не имеем права допустить никаких провалов.

Некоторое время О'Ши с особым пристрастием переводил взгляд с одного детектива на другого, желая убедиться, что те понимают всю серьезность положения. На карту была поставлена его предвыборная кампания, да и вся политическая карьера. Теперь и то и другое зависело от сохранности Рейнарда Уэйтса.