Эхо проклятого леса

– А, Розочка, привет-привет. Ну как ты? Как Дима? Что с работой? – Голос собеседницы был пересолен заботой и беззлобным любопытством.

– Помнишь, ты говорила про свою родственницу? – Роза пропустила мимо ушей ряд бесполезных вопросов.

– Да, да, конечно, я помню. Ты созрела?

– Думаю, я… – Девушка сделала паузу, еще раз взвешивая свое решение. Из магазина выбежало несколько чумазых ребятишек в шортах, в руках у каждого блестели фантики от мороженого; ребята толкались, смеялись и несли свою беззаботную детскую чепуху. – Думаю, я созрела, – металлическим голосом произнесла она. – Когда и куда мне приходить?

– Так. Так, отлично. Хорошо… Уф… Ты дома? Я перезвоню минут через десять? Хорошо?

– Нет. Я не дома, звоню с таксофона. Давай я сама тебе наберу.

– Договорились. Ты пока ни на что особо не рассчитывай, но я постараюсь помочь, хорошо?

– Хорошо.

Роза повесила трубку. А на что ей было рассчитывать? На что вообще в такой ситуации можно рассчитывать, кроме как не на чудо? Она взглянула на наручные часы и, увидев, что опаздывает уже на двадцать минут, побежала.

– Ну вот и мамка твоя наконец опомнилась, – прохрипел усатый вахтер в растянутой тельняшке, когда заметил Розу, нервно забегающую в фойе школы.

Владик сидел за обшарпанной партой, заставленной грязной посудой и пепельницами из пустых консервных банок. Он держал в руке сразу несколько цветных карандашей и что-то усердно раскрашивал.

– Вы бы хоть позвонили, предупредили, что задерживаетесь, мне на обход нужно идти, – откашлялся пожилой мужчина и достал из кармана смятую пачку папирос.

– А от вас я могу позвонить? – задыхаясь спросила Роза, проигнорировав упрек и даже не поздоровавшись ни с вахтером, ни с собственным сыном.

Мужчина посмотрел на нее так, словно Роза была выбежавшей из леса бешеной лисой. Пожевав немного губы и посмотрев на настенные часы, он достал из-под стола красный телефон с трубкой, перевязанной изолентой, и поставил его на парту. – Звоните, только недолго, мне нужно на об… – Он не договорил, потому что Роза начала судорожно крутить диск, с неистовой силой втыкая палец в отверстия. От трубки ужасно разило табаком, но Роза не замечала этого – казалось, она уже ничего не чувствовала.

– Алло, Елизарову! – Роза нервно постукивала ногтями по столу, пока в трубке снова не послышался голос. – Люба, ты? Ну что?

Вахтер и Владик смотрели на взъерошенную женщину с безумным взглядом, прижимающую трубку к уху так плотно, что не было слышно, что ей отвечают.

– Она согласна? – произнеся это, Роза на секунду прикрыла рот рукой, словно боясь сглазить. – Говори адрес.

Роза несколько раз повторила адрес шепотом и положила трубку, правда, не с первого раза попала ею на аппарат.

– Идем, родной, скажи дяде спасибо и до свидания.

– Спасибо…

«До свидания» Владик крикнул уже у выхода – мать тащила его с такой силой, что мальчишке приходилось бежать за ней.

– Мам, а куда мы так спешим?

– В гости, – не оборачиваясь, ответила та.

До места было не слишком далеко, минут двадцать быстрым шагом, но второклассник еле поспевал за матерью, спотыкался и постоянно останавливался, чтобы завязать шнурки, чем сильно тормозил их обоих. Пришлось сесть на трамвай. Роза терпеть не могла зайцев, но сегодня ей пришлось переступить через принципы и поехать без билета. Через несколько коротких остановок трамвай свернул на перекрестке и нырнул в течение главного проспекта города, вдоль которого тянулся длинный зеленый лес.

Владик прилип к окну лбом и, дыша на потертое стекло, постоянно спрашивал у мамы, смогут ли они в этом году пойти за грибами и черникой, ведь прошлым летом он собрал больше брата, и ему жутко хотелось повторить успех.

Роза молчала, словно не слышала сына. Она без конца шевелила губами, беззвучно что-то повторяя, и смотрела вперед стеклянными глазами.

Когда они вышли на нужной остановке, то снова перешли на бег. Наконец нужный дом замаячил на горизонте. Это была обычная панельная пятиэтажка, такая же, как и в любом другом районе: подъезд с геранями на подоконниках и ковриками у дверей, запах сырых ступеней и хлорки, почтовые ящики, выкрашенные в ядовито-зеленый, – ничто из этого не напоминало жилище ведьмы.

Роза колотила в дверь, обитую красным дерматином, до тех пор, пока та не приоткрылась на несколько сантиметров (дальше ей не позволяла цепочка).

– Вы к кому? – вырвалось вместе с запахом вареной капусты из квартиры.

– Я от Любы, по поводу сына.

Роза не узнавала свой голос; она будто наблюдала за собой со стороны, словно это не она сейчас предавала родную мать и ее наставления по поводу обращения к потусторонним силам.

Дверь снова закрылась. Было слышно, как убрали цепочку, затем дверь распахнулась на полную. Перед Розой возникла обычная женщина на вид лет семидесяти – семидесяти пяти, в фартуке, с собранными в хвост жидкими волосами и в домашних вязаных тапочках. В руках она держала вафельное полотенце и протирала им пальцы.