Эхо проклятого леса

Шаг за шагом они удалялись от асфальта вглубь дикого сердца парка, оглядываясь на ходу по сторонам. На самом деле друзья бывали здесь много раз и раньше: собирали ягоды, пытались строить шалаши, играли в разбойников. Тошка и не надеялся найти здесь хоть что-то; он просто следовал за Марком, стараясь поддержать огонек затухающей дружбы. Совсем недавно добровольцы из поискового отряда прочесали эти места вдоль и поперек, но никаких следов Саши не нашли. А людей в том отряде было куда больше, чем трое школьников. Но Марк не сдавался, да и Филу, кажется, нравилось это приключение, хоть он и не знал его истинных целей.

Следующую точку решили выбрать из свежих – нанесенных на карту ручкой. Одно из этих мест находилось там, где в прошлый раз Тошка прогуливался с Луной после их беседы на каруселях.

Ребята добрались до ручейка, перешли по деревянному мостику, добрели до места, где дорога изгибалась в сторону центра парка, и встали как вкопанные. Прямо на повороте, в том месте, где начиналась дикая часть леса, в землю была вбита табличка.

Один из ребят прочитал вслух: «Жилой комплекс „Изумрудные вечера“». Дальше шли фамилии заказчика, главного архитектора, проверяющего технадзора, но, самое главное, там стояли фамилия и имя генерального подрядчика, знакомые только Тошке. Это был не кто иной, как отец Алины. Мальчик решил бы, что это просто однофамилец, если бы не видел его сегодня в парке.

«Так вот какой заказ он получил», – вертелось у Тошки в голове.

– А что, здесь будет строиться новый район? – искренне удивился Марк.

– Кажется, – ответил задумчиво Фил и вслух зачитал информацию с паспорта объекта: – «Дата начала работ: двадцать девятое июня две тысячи двадцать первого года». Так это же на следующей неделе!

Неподалеку послышались голоса и шарканье ног.

– В-в-вот черт, – выругался Фил и резко побледнел. Кровь отлила от его лица, даже щеки потеряли привычный свекольный окрас. – Э-т-то Зуб. – Голос парня задрожал от волнения, а гласные буквы начали проглатываться еще сильнее, отчего речь Фила стала почти непонятной. – Если нас уволят, я не смогу расплатиться с мамой!

– Живо в кусты! – скомандовал Марк, и все трое бросились в заросли. Позади всех бежал Фил, громко пыхтя и таща за собой самокат.

Голоса приближались. Кажется, Зуб и его спутник не стали сворачивать по направлению асфальта и тоже пошли прямиком вглубь леса.

Ребята бежали, а голоса следовали за ними, словно их хозяева знали, что мальчишки в лесу, и преследовали их. Земля становилась все более рыхлой, запах цветущей органики – острее. Серое небо заслоняли густые верхушки сутулых деревьев, из-за этого начинало казаться, что ребята проворонили закат и уже наступил поздний вечер.

Марк и Тошка бежали легко и вприпрыжку, как зайцы, спокойно преодолевая препятствия под ногами, а вот Фил плелся еле-еле, задыхаясь и спотыкаясь на ходу. Его щеки вернули себе естественный цвет и даже больше: они буквально горели, как новогодние шары на елке, а в глазах у парня от усталости летали черные точки. Он был весь насквозь сырой от пота и пах, как загнанная лошадь. Не прикрытые шортами голени быстро обрастали синяками от бившего по ним самоката, весившего очень много из-за аккумулятора.

Фил прилично отстал от ребят и уже не видел их спины, а только слышал удаляющиеся шаги и шелест задеваемой ими листвы. Боль заставляла его постоянно сбавлять скорость. Наконец он не выдержал и, всхлипнув, с силой швырнул самокат в сторону щетинистых кустов. Он собирался забрать его на обратном пути, сделав для себя пометку в голове о том, где оставил, – благо Фил хорошо ориентировался на местности. Шагов через тридцать – сорок его негромко окликнули ребята:

– Эй, Фил, давай к нам, – донеслось из-за большого кустарника.

Толстячок буквально рухнул в куст и, распластавшись на земле, начал тяжело ловить ртом воздух, напоминая кита, выброшенного на берег.

Прошло некоторое время, прежде чем появились хозяева голосов, преследовавших ребят.

– Да я тебе говорю, это наверняка собаки тут носятся. Я сто раз их гонял. Они раскапывают твои обереги. Нужно копать глубже, я специально взял лопату.

Зуб появился из зарослей, держа в руках огромный переполненный пакет и одну из штыковых лопат, что обычно стояли в углу склада. Следом за ним совершенно неожиданно появилась та самая старуха из автобуса. Она, как обычно, была одета в свое полинявшее коричневое пальто.

– Ого, ничего себе! Так они вместе, – удивился Тошка. – Узнаешь ее? – прошептал он Марку.

– Кажется. Не могу вспомнить…

– Она ехала с нами в автобусе в тот день, когда пропала Саша. Я ее уже видел здесь: везде и всегда таскается со своими пакетами.

– И что? – Марк явно не понимал, к чему клонит друг.

– Тебе не кажется странным происходящее? Кстати, сегодня я спросил у Зуба по поводу этой тетки, но он сказал, что понятия не имеет, о ком я говорю. А теперь они вместе что-то закапывают здесь.

– Хм. И вправду, есть над чем задуматься.

– Мне кажется, что начать лучше прямо отсюда, – послышался старческий скрипучий женский голос.