Эхо проклятого леса

– Но это же глупо… И почему забрали именно тебя? Просто потому, что ты болеешь? В городе тысячи больных детей, а забрали тебя и Сашу, в чем смысл?

– Мой папа хочет, чтобы Лес был уничтожен, и платит за это деньги, а его мать, – Агата кивнула в сторону Марка, безуспешно пытающегося сбросить с себя Фила, – помогает этому. Лес забирает только тех, кто идет против него войной, остальные люди ему не нужны, ему вообще не нужны люди. Люди – зло. Уничтожающее, убивающее, вырубающее зло.

Тошка было открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но в палату вошла Лида.

– Батюшки, что у вас тут творится? – взглянула она на торчащие из-за койки ноги.

– Марк хотел поцеловать Агату, а Фил ему не позволил. В общем, они тут подрались немного, – выдал Тошка первое, что пришло в голову, и с силой прикусил губу, понимая, насколько бредово прозвучали его слова.

– Маркуш, ты совсем что ли? Тебе девчонок в школе не хватает? Дай она хотя бы выпишется! – Лида смотрела, как с пола поднимается ее помятый племянник, но не собиралась вставать на его защиту. – Ну вы, парни, даете, – взглянула она на разбитую губу Фила. – Нельзя вас оставить на пять минут, сразу начинаете морды друг другу бить. Давайте-ка на выход, сейчас у Агаты будут процедуры, мне еще не хватало, чтобы вы ее тут нервировали. Вот, держи, красавчик, – протянула Лида вафельное полотенце Филу.

Марк хлестнул мучающегося одышкой друга взглядом и пошел прочь из палаты. Тошка и Фил поспешили следом, по пути извиняясь перед главврачом.

– Да уж, вот и иди вам на уступки, – цокнула языком Лида. – Подставляете меня. Ладно, все нормально, не переживайте.

– Только попробуй еще раз меня коснуться, – прошипел Марк, как только дверь за ребятами закрылась.

– Сам виноват, – ответил за Фила Тошка. – Мы с ней поговорили. И что теперь? Много пользы получили?

– Я лучше приду к ней без вас и заставлю рассказать мне все, что нужно.

Марк отдышался и пошел в сторону выхода.

– Тебя больше не пустят! – крикнул ему вдогонку Тошка.

– А я и спрашивать никого не буду, приду и все, – не оборачиваясь, ответил Марк.

– Ты слышал, что она говорила по поводу своего отца? – спросил Тошка Фила, прижимающего полотенце к губе.

– Да, слышал.

– Как думаешь, что она имела в виду?

– Ее папка главный инвестор нового жилищного квартала, который собираются строить в парке, – прокартавил сильней обычного Фил. Губа парня распухла, и говорить ему становилось все сложнее.

– Откуда ты это знаешь? – удивился Тошка и предложил присесть на скамейку возле стены. Фил кивнул и тяжело рухнул рядом, жадно глотая воздух и пытаясь выровнять дыхание.

– Нашел в интернете, когда они только начали работать в парке. Я люблю читать всякое, как ты уже заметил.

– Заметил, – ухмыльнулся Тошка. – И что думаешь?

– Думаю, фух… – Фил сделал протяжный вдох носом и медленно выдохнул воздух ртом, – думаю, что лес, о котором говорит Агата, забирает только тех детей, чьи родители напрямую связаны с этой стройкой. Ты же сам слышал, она буквально сказала, что забирают тех, кто идет войной. Значит, Саша тоже как-то связана с этим новым кварталом.

– Очень интересно – как же. – Тошка задумчиво чесал затылок, вспоминая, кем работают родители Марка и Саши. – Их мама занимается ипотечными кредитами или что-то в этом духе. Возможно, она одобряет покупки квартир в новом районе. Как считаешь, логично?

– Вполне, – ответил Фил, разглядывая следы зубов на своем запястье и пробубнив себе под нос что-то вроде: «Интересно, я не заражусь бешенством?» – Если мы все верно поняли, то есть шанс, что заберут еще много кого.

К палате Агаты начали стягиваться врачи, и ребята решили не привлекать внимания и поспешили к выходу.

На улице стоял теплый летний вечер. Марка не было видно на горизонте, и ребята, не желая его разыскивать, пошли своей дорогой.

Детская больница уже почти исчезла из виду, когда Тошка вдруг вскрикнул:

– Вот блин! Алина! – Он резко прибавил шаг и на ходу начал искать номер в своем смартфоне.

– Что за Алина? – еле поспевал за ним Фил.

– Моя соседка. Ее отец – главный на этой стройке. Она рассказывала мне, что его недавно выбрали этим, как его, – Тошка вспоминал непривычное слово, – подрядчиком.

Ребята шли вдоль большой, раскаленной летним солнцем и автомобильными шинами магистрали, где поток машин никогда не утихал. Над асфальтом плыла серая дымка выхлопных газов, оседавшая в легких и отравлявшая кровь.

– Я боюсь, что Лес доберется до нее.

Мимо них на большой скорости промчалась машина реанимации с включенной сиреной, она свернула к больнице и исчезла из виду, но сигнал ее эхом продолжал раздаваться на весь район.

– А она что, тоже больна?

– Нет, вернее, насколько я знаю, нет. Черт, где же ее номер, – нервничал Тошка, листая пальцем список контактов. – Блин, телефон отключен, – услышав робот-автоответчик, выругался Тошка.

– Ну, раз она твоя соседка, то ты можешь просто зайти к ней домой, – уже начиная задыхаться от быстрого шага, пыхтел Фил.