Эхо прошлого

Мистер Маккензи закрыл ладонью рот своего чересчур прямодушного отпрыска.

— Ты же знаешь, что твой дедушка не говорил ничего подобного! — сказала миссис Маккензи.

Мальчуган согласно закивал, и отец убрал руку с его рта.

— Он не говорил, а бабуля говорила!

— Вот это больше похоже на правду, — пробормотал мистер Маккензи, с трудом сдерживая смех. — Тем не менее мы не говорим таких вещей солдатам, ведь они служат королю.

— Да? — рассеянно переспросил Джемми, явно теряя интерес к разговору. — А отлив уже начался?

— Нет, — твердо произнес мистер Маккензи. — И начнется еще не скоро. Ты уже будешь спать.

Щеки миссис Маккензи очаровательно заалели от смущения. Она одарила Уильяма извиняющейся улыбкой, и все семейство несколько поспешно удалилось, а Уильям, в душе которого желание рассмеяться боролось с отчаянием, остался.

— Эй, Рэнсом!

Услышав свое имя, он оглянулся и увидел Гарри Добсона и Колина Осборна — оба были вторыми лейтенантами из его полка, которые, судя по всему, пренебрегли службой, желая поскорее наведаться в злачные места Уилмингтона, какими бы те ни были.

— Кто это?

Добсон с любопытством уставился вслед уходящему семейству.

— Мистер и миссис Маккензи, друзья моего отца.

— Так она замужем? — Добсон втянул щеки, все еще разглядывая молодую женщину. — Хм, это слегка осложняет дело, но что за жизнь без трудностей?

— Трудности? — Уильям бросил скептический взгляд на своего невысокого друга. — Если ты не заметил, ее муж больше тебя раза в три.

Осборн рассмеялся и покраснел.

— Она сама в два раза больше Добби! Да она тебя раздавит!

— А с чего ты взял, что я буду внизу? — с достоинством спросил Добсон.

Осборн присвистнул.

— Откуда у тебя такая страсть к великаншам? — поинтересовался Уильям, взглянув на семью, которая почти скрылась из виду в конце улицы. — Эта женщина почти с меня ростом!

— Давай, сыпь соль на раны, не стесняйся!

Осборн, будучи выше Добсона с его пятью футами, все же был на голову ниже Уильяма и теперь шутливо пнул приятеля в коленку. Уильям увернулся и ткнул кулаком Осборна. Тот пригнулся и толкнул Уильяма на Добсона.

— Джентльмены!

Грозный голос с простонародным лондонским акцентом, принадлежащий сержанту Каттеру, прозвучал как гром среди ясного неба. Может, молодые люди и превосходили его по званию, но никто из них не осмеливался напомнить об этом сержанту. Весь батальон трепетал перед сержантом Каттером, который был старше самого Бога и примерно одного роста с Добсоном, зато в его тщедушном теле бурлила неистовая ярость огромного извергающегося вулкана.

— Сержант!

Лейтенант Уильям Рэнсом — граф Элсмир и старший по званию из всех четверых — выпрямился, уткнув подбородок в шейный платок. Осборн и Добсон поспешно последовали примеру приятеля, содрогаясь от страха.

Каттер прохаживался перед ними как леопард, преследующий добычу. Уильям буквально видел этого хищника, который подергивает хвостом и облизывается. Ожидание укуса было чуть ли не хуже, чем боль от впившихся в задницу клыков.

— И где же ваши подчиненные, сэ-эры? — прорычал Каттер.

Осборн и Добсон торопливо пустились в объяснения, но лейтенант Рэнсом в кои-то веки оказался в числе праведников.

— Мои люди под руководством лейтенанта Колсона охраняют резиденцию губернатора, сержант. А я получил увольнительную, чтобы поужинать с отцом, — почтительно сказал он. — Сэр Питер разрешил.

С именем сэра Питера Пэкера приходилось считаться, и Каттер замолк на полуслове. Впрочем, к большому удивлению Уильяма, вовсе не имя сэра Питера оказало столь волшебное действие.

— С отцом? — прищурился Каттер. — Ваш отец — лорд Джон Грей, так?

— Э-э… да, — осторожно ответил Уильям. — Вы… вы его знаете?

Не успел Каттер ответить, как дверь таверны неподалеку открылась и оттуда вышел отец Уильяма. Уильям улыбнулся, радуясь столь своевременному появлению, но под пристальным взглядом сержанта улыбка тотчас исчезла.

— А ну, не скальтесь тут, словно какая-то обезьяна, — свирепо начал сержант, однако осекся, когда лорд Джон панибратски хлопнул его по плечу. Никто из трех лейтенантов не решился бы на подобную фамильярность даже за большие деньги.

— Каттер! — сказал лорд Джон, тепло улыбаясь. — Я услышал ваши нежные трели и сказал себе: «Будь я проклят, если это не сержант Алоизиус Каттер! В мире нет другого человека, чей голос так походил бы на рык бульдога, который проглотил кошку и выжил, чтобы рассказать об этом!»

— Алоизиус? — одними губами спросил Добсон Уильяма. Тот лишь коротко проворчал что-то в ответ, не в состоянии пожать плечами, так как в этот миг отец повернулся к нему и приветливо кивнул.

— Уильям, да ты весьма пунктуален! — сказал он. — Приношу свои извинения за опоздание: меня задержали.

Прежде чем Уильям успел ответить или представить приятелей, лорд Джон вместе с сержантом Каттером погрузились в долгие воспоминания о том, как сражались на Авраамовых полях[3] под предводительством генерала Вольфа. Они словно заново переживали старое доброе время.

Трое молодых офицеров несколько расслабились, и для Добсона это означало, что можно вернуться к прежней теме разговора.