До сих пор Фергус, Марсали и люди из Риджа считали, что Брианна и Роджер Мак уехали во Францию, спасаясь от надвигающейся войны.
– Нет, – ответил тогда Джейми, стараясь скрыть безысходность в голосе. – Сомневаюсь, что мы когда-нибудь увидим их снова.
Сильная правая рука Фергуса сжала его предплечье и тут же отпустила.
– Жизнь долгая, – тихо произнес он.
– Да, – ответил Джейми, но подумал, что ничья жизнь не может быть настолько долгой.
Его руке стало легче, Клэр по-прежнему массировала ее, но движения уже не причиняли такую боль.
– Я тоже скучаю по ним, – тихо произнесла она и поцеловала костяшки его пальцев. – Дай-ка мне письмо, я закончу.
«Рука твоего отца сегодня больше не выдержит. Есть еще кое-что примечательное на этом корабле, кроме имени капитана. Сегодня днем я была внизу, в трюме, и увидела множество коробок – все помечены надписями «Арнольд» и «Нью-Хейвен, Коннектикут». Я сказала матросу (чье имя весьма заурядно – Джон Смит, хотя, похоже, чтобы компенсировать огорчительное отсутствие оригинальности, он носит три золотых серьги в одном ухе и две в другом. Он сообщил, что каждая из них символизирует его спасение с тонущего корабля. Надеюсь, твой отец не знает этого), что мистер Арнольд, должно быть, очень успешный торговец. Мистер Смит рассмеялся и ответил, что на самом деле Бенедикт Арнольд – полковник Континентальной армии, а также очень храбрый офицер. Ящики предназначены для доставки его сестре, мисс Ханне Арнольд, которая приглядывает за тремя его маленькими сыновьями и его магазином импортных и галантерейных товаров в Коннектикуте, в то время как сам Арнольд занимается военным делом.
Нужно отметить, что по моему телу пробежали мурашки, когда я это услышала. Я встречала людей, чью историю знала заранее, и по крайней мере один из тех, кого я знала, был обречен. Мне никогда не привыкнуть к этому чувству. Я смотрела на коробки и задавалась вопросом: не следует ли мне написать мисс Ханне? Сойти с корабля в Нью-Хейвене и увидеться с ней? Но что именно я ей скажу?
На сегодняшний день весь наш опыт показывает, что я абсолютно ничего не могу сделать, чтобы изменить то, чему суждено произойти. И, глядя на ситуацию объективно, я не вижу иного пути… Но все же. Все же!
Все же я сблизилась со многими людьми, чьи действия имели определенное значение, и не важно, вершили они в итоге историю или нет. Невозможно на нее не влиять, говорит твой отец. Действия каждого человека оказывают влияние на будущее. И он определенно прав. Но все же, оказавшись так близко к Бенедикту Арнольду, кто угодно захочет скомандовать «Право руля!» – как любит говорить капитан Роджерс. (Без сомнения, ситуация, в которой некто свернет налево, будет по-настоящему скандальной.)