Эхо прошлого. Книга 2. На краю пропасти

Затем высокий индеец сказал что-то еще не допускающим возражений тоном и недвусмысленно махнул рукой – уходите, мол. Уильям, расправив плечи, встал с ним рядом и сердито посмотрел на своих преследователей.

Один из них бросил на него злой взгляд, но его спутник задумчиво посмотрел на высокого индейца, потом на пса и еле заметно покачал головой. Развернувшись, они молча ушли.

Ноги Уильяма тряслись, по телу прокатывались волны жара. Оказаться нос к носу с псом не хотелось, но Уильям все же сел на землю. Пальцы, казалось, одеревенели на ручке сковороды. Уильям не без труда разжал их и положил сковороду рядом.

– Спасибо, – выдохнул он и отер пот с лица. – Ты говорить английский?

– Я встречал англичан, которые делали вид, что не понимают мой английский, но ты, наверное, поймешь. – Индеец сел рядом с Уильямом, с любопытством его разглядывая.

– Боже мой, а ведь ты не индеец, – сказал Уильям.

Его спаситель лицом не походил на алгонкина. Теперь Уильям ясно видел, что он гораздо моложе, чем ему показалось на первый взгляд, – быть может, чуть старше его самого. И он определенно белый, невзирая на коричневатую от загара кожу и пересекавшую скулы татуировку в виде двойной линии точек. Через плечо мужчины был перекинут шотландский плед в красно-черную клетку, абсолютно не сочетающийся с кожаной рубахой и штанами.

– Точно, не индеец, – иронично согласился он. И указал подбородком в сторону ушедших. – Где ты встретился с этими двумя?

– У озера. Они спросили про табак, и я дал им его. А потом они почему-то решили меня схватить.

Мужчина пожал плечами.

– Они собирались отвезти тебя на запад и продать в рабство индейцам из племени шони. – Он слабо улыбнулся. – Предложили мне половину денег, которые выручат от продажи.

Уильям глубоко вздохнул.

– Спасибо. Надеюсь, ты не собираешься сделать то же самое?

Мужчина не засмеялся вслух, хотя в его голосе явственно прозвучала насмешка.

– Нет. Я иду не на запад.

Уильям ощутил облегчение, невзирая на то, что жар снова сменился ознобом.

– Как ты думаешь, они вернутся?

– Нет. Я велел им уйти, – равнодушно ответил мужчина.

Уильям уставился на него.

– Почему ты решил, что они тебя послушаются?

– Потому что они минго, – терпеливо объяснил мужчина. – А я – каньенкехака, могавк. Они меня боятся.

Он, похоже, не шутил. Высокий, тонкий, словно хлыст, темно-каштановые волосы покрывал медвежий жир.

Мужчина разглядывал Уильяма с не меньшим интересом. Уильям кашлянул и протянул руку:

– Уильям Рэнсом, к вашим услугам.

– А ведь я тебя знаю, – сказал мужчина странным тоном и крепко пожал протянутую руку. – Йен Мюррей. Мы уже встречались. – Он скользнул взглядом по рваной одежде Уильяма, его расцарапанному потному лицу и обляпанным грязью сапогам. – В тот раз ты выглядел чуть лучше. Правда, не намного.

* * *

Мюррей снял котелок с огня и поставил на землю. На миг сунул нож в раскаленные угли и тут же опустил нагревшееся лезвие в сковороду, наполненную водой. Горячий металл зашипел, выпустив облачко пара.

– Готов? – спросил Мюррей.

– Да.

Уильям стоял на коленях у тополиной колоды, положив на нее раненую руку. Она отекла в том месте, куда вонзился обломок дерева, вздулся нарыв, кожа вокруг него натянулась и болезненно покраснела.

Могавк – Уильям не мог воспринимать его иначе, даже несмотря на имя и акцент, – посмотрел на него, насмешливо подняв брови.

– Это ты там кричал, чуть раньше?

Он взял Уильяма за запястье.

– Да. На меня змея напала, – признался Уильям.

– Вот как? Ты визжал, как девчонка. – Мюррей дернул уголком рта, перевел взгляд на руку Уильяма и коснулся ее ножом.

Уильям зарычал.

– Уже лучше, – сказал Мюррей.

Крепко сжав запястье Уильяма, он полоснул по руке ножом. Надрез получился дюймов в шесть. Отодвинув кожу кончиком ножа, Мюррей вынул из раны самый крупный обломок кипариса, а затем аккуратно извлек мелкие щепки. Удалив все, что мог, он обернул краем своего потрепанного пледа ручку котелка и плеснул горячей водой прямо на открытую рану.

Уильям утробно зарычал и выругался.

Мюррей покачал головой и укоризненно прищелкнул языком.

– Видимо, мне придется сделать все, чтобы ты не умер. Потому что если ты умрешь, то точно попадешь в ад за такие слова.

– Я не собираюсь умирать, – коротко ответил Уильям.

Тяжело дыша, он здоровой рукой отер лоб. Осторожно поднял вторую руку и стряхнул с пальцев розоватую от крови воду. От пережитого кружилась голова, и он сел на бревно.

– Если тошнит, опусти голову между коленей, – предложил Мюррей.

– Меня не тошнит.

Дожидаясь, пока закипит вода в котелке, Мюррей надергал несколько пригоршней резко пахнущей травы, растущей в воде, и теперь пережевывал ее и сплевывал зеленую кашицу на кусок ткани. Достав из своего походного мешка сморщенную луковицу, он отрезал от нее большой кусок, критически осмотрел его и решил, что тот сгодится и без пережевывания. Он добавил лук к траве и бережно завернул в ткань. Затем наложил все это на рану и закрепил полосками ткани, оторванными от рубахи Уильяма.

Мюррей задумчиво посмотрел на Уильяма.

– Ты, наверное, очень упрямый?