Эхо смерти

Когда они шли к выходу, Ева попробовала угощение.

– Отвратительно. Что это?

– Воздушная медовая нуга.

– Стало еще хуже, – заметила Ева, но проглотила остаток батончика, думая о том, что им предстоит сделать.

Глава 16

Ева с Пибоди вошли, когда Моррис заканчивал Y-образный разрез на теле Мико Карвер под звуки ангельского голоса, который словно парил под потолком прозекторской. Тело Ксавьера Карвера, обмытое и готовое к вскрытию, лежало на соседнем столе.

– Жаль, что мы увиделись вновь так скоро.

Моррис – как обычно, в темно-синем костюме под защитным халатом – искусно раздвинул ребра Мико. Ева услышала, как Пибоди громко сглотнула.

– Терпи!

Моррис, куда более снисходительный, махнул рукой в сторону маленького холодильника, который приткнулся рядом с рефрижераторами для хранения трупов.

– Вода, газировка и пепси для нашего лейтенанта. Выпейте чего-нибудь холодного. Уменьшить громкость музыки до трех.

Когда благодарная Пибоди направилась к холодильнику, радуясь возможности хотя бы на время отвести взгляд от прозекторского стола, ангельский голос стих до нежного шепота.

– Понимаю, что давлю на вас, – произнесла Ева, – но мне нужна информация до того, как я поеду в Управление.

– Я смогу сказать больше через час или два, а пока первоначальный осмотр показал, что в момент смерти женщина была беременна. Пять или шесть недель. Порезы на туловище неглубокие, скорее всего, нанесены тонким, острым лезвием.

– Как и в предыдущих случаях.

– Да. Ее несколько раз изнасиловали, в том числе извращенным способом. Мне нужно закончить вскрытие, но, думаю, анальный коитус произошел однократно и посмертно.

– Он ее убил, а потом изнасиловал в извращенной форме?

– Мне нужно подтверждение, говорю пока предварительно. Наверное, надо благодарить бога, что она умерла до такого безобразного финального акта, но я уверен, что ее смерть была медленной и болезненной. Согласен с вашим заключением с места преступления: ее задушили.

Он жестом пригласил Еву взглянуть поближе. Подошла Пибоди, протянула баночку пепси. Ева машинально сунула банку в карман и наклонилась, чтобы осмотреть раны на шее Мико.

– Даже без очков или компьютерного увеличения можно увидеть несколько ран разной глубины.

– Он ее придушил, затем привел в чувство, снова придушил… И так несколько раз.

– Да, а потом затянул веревку потуже и на более длительное время, перекрыл воздух и раздавил трахею.

– Да уж, в этом он мастер. – Пибоди отпила из банки имбирный эль, подавляя тошноту. – И сдерживается, не дает жертве умереть, пока не решит ее прикончить.

– Это часть изнасилования, – сказала Ева. – Ее тело содрогается в конвульсиях, она задыхается, закатывает глаза. Для него это высшее наслаждение. Посмертное анальное изнасилование, такого еще не было. Возможно, преступнику захотелось чего-то нового, сильных ощущений, либо это как-то связано с представлением.

– Каким еще представлением? – удивился Моррис.

– Зависит от того, какую сцену он решил разыграть, какой выбрал костюм. Мико боролась, поранила запястья, пытаясь высвободиться. Говорила ему, что беременна. Наверняка она в ту минуту больше ни о чем не думала. «Пожалуйста, не надо. Я беременна». Как он к этому отнесся?

Ева бросила взгляд на тело Ксавьера.

– Вы подтверждаете, что он умер первым?

– Да, примерно за десять минут до нее. Судя по визуальному осмотру, между травмами, которые получили жертвы, были временные промежутки, как и в предыдущих случаях. Похоже – я подчеркиваю, в настоящий момент только похоже, – мужчину оглушили ударом в правый висок. Потертости на пятках от волочения появились примерно в то же время. А вот эта травма? – Моррис осторожно тронул затянутым в герметик пальцем кровоподтек под левым глазом Мико. – Получена примерно тогда же. Этот удар был не очень сильным, но оглушил и дезориентировал.

И причинил ужасную боль, подумала Ева.

– Потом руки мужчины?

– Если вам достаточно моего мнения, а не заключения, то да.

– Понятно.

Все совпадало с тем, что она чувствовала, видела мысленным взором на месте преступления. Причинить боль, навести ужас. Ужас был так же важен, как боль. Контроль, игра, унижение.

– Не будем больше мешать. Если вдруг что-нибудь бросится в глаза – неважно, сможете вы это подтвердить или нет, – сразу свяжитесь со мной.

Выходя из прозекторской, они услышали, как Моррис велел увеличить громкость. И ангел запел.

Ева хотела было заехать в лабораторию, однако решила, что не стоит терять время, слишком далеко. Вместо этого она проверила адреса и отправилась уведомлять родных и близких.

Когда они закончили, Пибоди откинула голову и закрыла глаза.

– Это всегда тяжелее, чем ожидаешь. Всегда.

– Ты помогла матери Мико.

– Надеюсь. Хоть чуточку. Возможно, когда к ней приедет Нина, ей станет легче. И возможно, когда она и родители Ксавьера отойдут от потрясения, то что-нибудь вспомнят. Хоть какую-то мелочь.

– Пусть привезут бармена, – распорядилась Ева, заезжая в гараж Управления. – Хочу на него посмотреть. В комнате для допросов.

– Я пошлю Кармайкл и кого-нибудь еще, кого она захочет взять. Кармайкл умеет быть вежливой и убедительной.